Дорога к искуплению. Василий Григорьев
на гнолла.
– Я хочу следующей весной поехать с тобой, – решительно, тоном, не допускающим возражений, сказал дворф.
– Это опасно, – неуверенно отозвался дядя Чексид.
– Я знаю, – кивнул Бэрвин.
– Раз ты так решил, значит, поедем вместе, – пожав плечами, согласился гнолл. – Не стану отговаривать. Я не твой отец.
На том и порешили. И до следующей весны, к этому вопросу больше не возвращались. А едва пролив Гумбольта очистился ото льда, гнолл Чексид и дворф Бэрвин, сын Риордана Хэддинга, первым же судном отправились на большую землю.
Глава четвертая. Убежище.
На острове древа, что посреди озера Слез в Галлидиале, перед вечнозеленым гигантом, на коленях склонилась маленькая фигурка. Младшая дочь Лориэнора Прекрасного, Лореэль Мейрелес, произносила свою последнюю молитву, посвященную живому идолу Галлидиаля – Эльфентиону.
Священное древо, было настолько высоким, что его можно было видеть даже из-за пределов леса, настолько Эльфентион превосходил ростом, все остальные деревья. Была ночь, и казалось звезды на небосводе, водят вокруг его вершины хоровод, время от времени, путаясь в его могучих ветвях. Небольшой серп луны, остерегался подбираться близко к древу, вероятно боясь зацепиться за его макушку и сорваться с небосвода.
Эльфийское древо, преисполненное величия и умиротворения, молча, внимало словам Лореэль. Оно не могло, ни одобрить, ни наоборот воспротивиться решению девушки, это было ее решение, и только ее. Древо это понимало, понимала это и Лореэль. Эльфентион в последний раз осенил эльфийку своим благословением.
Лореэль покинула Галлидиаль под покровом ночи. Она знала, что настырный Галдиэл, обязательно постарается увязаться за ней и, приняв все меры предосторожности, незамеченной, в одиночестве покинула родной лес. Она понимала, что обрушивает тем самым на голову бедолаги, весь гнев своей сестры, лесной владычицы, когда та спохватится, что Лореэль покинула Галлидиаль, ведь именно ему надлежало присматривать и охранять младшую сестру. Не то чтобы владычица, не позволила сестре уйти, но обязательно приставила бы к ней все того же Галдиэла, и еще кучу телохранителей, а теперь ей этого не требовалось.
Лореэль в душе уже отреклась от собственного народа, и возвращаться под покровы Галлидиаля более не собиралась. Она выбрала смертный жребий, отказавшись от бессмертия древней расы. Отторжение в душе уже произошло, и оно было необратимо. Лореэль оставалась эльфийкой только внешне, внутренне же она, разорвав связь своей бессмертной души с телом, стала сродни расе смертных.
Ирриаль ее сестра, лесная владычица, еще не знает об этом, не знает об этом и Галдиэл, который все еще, наверное, лелеет мысли об их с Лореэль воссоединение священным браком, об этом пока не знает никто. Но вскоре они почувствуют, то, что Лореэль покинула их народ, в каждом эльфе это отзовется легкой болью, так словно от души откололась маленькая частичка. Когда они поймут это, Лореэль хотелось быть, как можно дальше от Галлидиаля.
На