Прорыв. Лю Цзяньвэй
генералов командуют десятью разными способа ми. А я и не хочу становиться великим. Неужели ты столько проехала, чтобы посмотреть, как я командую? Или же изменила своё решение?
Папе поставили диагноз – рак печени на последней стадии. Я еду на гору Вофошань, чтобы набрать каменей, заодно заехала сообщить тебе. Отсюда до города С всего сто двадцать километров, у тебя есть машина. Надеюсь, ты будешь приезжать хотя бы раз в неделю.
Фань Инмин пнул камень.
Здесь тоже Вофошань, здешние камни тоже лечат рак. Я давно слышал об этом.
О чём ты говоришь? – У Фан И вытянулось лицо. – Мне делать больше нечего, как смерть накликать на отца?
Ладно, ладно, давай не будем ругаться, – сказал Фань Инмин, – я тебе верю, что ещё тебе нужно? Значит, рак печени на последней стадии.
Фань Инмин, – свозь слёзы проговорила Фан И, – когда же твоё сердце успело окаменеть. Папе самое большее год остался…
Ну не надо так, – стал упрашивать Фань Инмин, – а то увидят рядовые. Что ты от меня хочешь?
Завтра – суббота. Ты сообщи о диагнозе своим родителям и привези Лунлуна. И потом пусть Лунлун каждую субботу приезжает ко мне домой.
А может быть, я просто буду звонить каждую неделю и справляться о здоровье твоего папы? – спросил Фань Инмин. – Тебе не кажется, что оставаться вместе теперь уже совершенно неуместно и даже неловко?
Что же тут неуместного? – не поняла смысл сказанного Фан И. – Мы с тобой не расторгли брачный контракт, ты зять в семье Фан, выходные проводишь в доме тестя. Что тут такого?
Разнервничавшись, Фань Инмин принялся жестикулировать.
Ты же знаешь какой я ортодоксальный, ни капли не раскрепощённый. Если вечером уйду, то это вызовет у папы подозрения, а не уйду, так ты снова начнёшь слёзы лить, а сердце ведь не камень
мы опять будем этим заниматься. Я… Как бы это сказать… Я думаю, что это тоже самое, что и завести любовника. И если тебе привычно, то мне нет.
Фан И онемела. Её лицо приобрело зеленоватый оттенок, но тут же побледнело, губы её дрожали. Она наставила палец на Фань Инмина, и слёзы беззвучно текли из глаз. После долгого молчания она наконец-то выдала:
Хорошо, Фань Инмин, хорошо. Я всё поняла. Внезапно она расхохоталась, затрясшись всем телом.
Так значит, после всего я в твоих глазах женщина, которая заводит себе любовников.
Я не это имел в виду, – поспешил объяснить Фань Инмин, – ты не пойми меня неправильно.
Не надо ничего объяснять! – громко сказала Фан И. – Это я слепая.
Неподалёку перешёптывались несколько солдат.
Кажется, ругаются.
Командир полка женился на такой хорошей женщине…
Становись! – крикнул командир третьего батальона. Солдаты повскакивали один за другим и выстроились в четыре шеренги перед командиром батальона.
Налево! Бегом! – снова заорал командир третьего батальона.
Фан И повернула голову, развернулась и ушла. Фань Инмин, с сожалением глядя ей в спину, открыл было рот, а потом махнул рукой и, ничего не предприняв,