Прорыв. Лю Цзяньвэй
Фан Инда сесть на диван, опустилась рядом на колени и вытерла слёзы с отцовского лица.
Ты сядь, и поговорим. Только ни в коем случае не волнуйся.
Сражение проиграно. Нужно выяснить причины, иначе будет проиграно и следующее. Твоя мама умерла слишком рано, у меня не было сына, я относился к тебе, как к сыну. Чем своенравней ты была в детстве, тем я был больше доволен. Когда ты повзрослела, тебе, Сяо Сань, не хватало мягкости. Мне не следовало позволять тебе выходить замуж за блестящего офицера – вы слишком похожи. А значит, несовместимы.
Папа, я не жалею. Я никогда тебе не жаловалась. Я не хотела тебя тревожить – ты так внезапно заболел.
Фан Инда погладил Фан И по голове и со вздохом сказал:
Я понимаю твою дочернюю любовь. Ты вовсе не хотела, чтобы папа собственными глазами видел, что твой брак распался. И я благодарен тебе за это. Я знаю, что мне осталось недолго.
Служить осталось недолго, – возразила Фан И.
Фан Инда положил руки на лицо Фан И.
Сяо Сань, я всю жизнь прослужил в войсках, неужели я побоюсь услышать о неизлечимой болезни? Посмотри папе в глаза и скажи, рак чего?!
Фан И в изумлении отпрянула, долгое время всматривалась в уверенное и мужественное лицо отца, и в конце не сдержалась:
Так ты знаешь? Как так…
Своё тело я лучше всех знаю, – с лёгкой улыбкой ответил Фан Инда. – Нет болезни, так и говорить не о чем, а есть болезнь – это страшно. Когда я снова заболел в Пекине, я сразу понял, что эта боль необычная. А когда из-за половины бокала вина я очутился в госпитале, то понял, что мне уже не выбраться. Скажи мне, что говорят врачи? Сколько мне осталось?
По лицу Фан И непрестанно текли слёзы.
Рак печени на последней стадии, операция невозможна. Осталось от полугода до года, если не произойдёт чудо… У-у-у…
А ну прекратить реветь! – сурово скомандовал Фан Инда. – Дочь Фан Инда ревёт из-за какого-то рака печени. Кто узнает – не поверит! Я сейчас больше всего тоскую о тех днях в санатории. Но сейчас пока всё хорошо, пока не нужно туда ехать. В этом году в армии происходят большие перемены, если говорить начистоту. Никому не говори, что я знаю о своей болезни. Приказываю тебе хранить тайну.
Тогда ты должен пообещать принимать лекарства. Фан И вытерла слёзы.
Я обещаю тебе. А если ещё получится покомандовать такими крупными учениями, то будет совсем хорошо. Сяо Фань хочет уйти? Так пусть идёт.
Фан И с пониманием вздохнула и сказала:
Жаль, что я не мужчина, разочаровала тебя. Как было бы хорошо, если бы я могла командовать учениями вместо тебя.
Твой дедушка командовал солдатами в войне с японцами и пал на поле боя, – покачал головой Фан Инда. – Я всю жизнь прослужил в армии, такой конец очень даже неплохой. А ты добилась успехов на рынке, и я этим очень доволен.
Осторожно подошедшая Сяо Ин подметала осколки и бормотала себе под нос:
Большего и желать нечего. В семье и у отца, и у дочери по две машины, целый этаж в доме. Что же плохого? Ревут тут, а там еда уже остыла.
Оцет и дочь рассмеялись.
Лю Дунсюй и подумать не мог,