Сказки Белой Горы. Часть II. Александр Сергеевич Глухов
финансового счастья. Битья за коварный обман не последовало. Наоборот, жюри оказалось настолько довольно результатом, что рекомендовало главному спонсору ещё разок подкормить несостоявшегося классика. Александр Васильевич с мягкой твёрдостью отказал.
Достожравский вновь воспарил духом:
– Братцы! Одну сигаретку, нет, три, – все три тетради одним махом заполню.
– Не совершай барыжных движений, не уподобляйся братьям Балбесиным – Мятому и Гнутому – Кучак погрозил пальцем вымогателю, – ты не напишешь даже за три пачки.
– Смотря какие пачки, за «Парламент», например, могу.
– Не ври, даже за три блока сигарет не сможешь.
– Смогу, готов поспорить.
– Проиграешь без вариантов.
– Нет.
– Хорошо, тогда в случае проигрыша, переезжаешь за ширму.
И невозмутимый Кучак показал глазами на отгороженный уголок «обиженных». Федя побледнел и молчали во при знал правоту оппонента. Несостоявшаяся литературная звезда не зажглась, как не зажигаются недозвезды со слабоватой массой, типа Юпитера, хотя состоят при этом из подходящего материала – водорода.
Великий спонсор, член редакции и, почти глава худсовета, нарочито замедленным движением приоткрыл тумбочку и вытащил одну сигарету «Золотая Ява». Пальцы Федора задрожали от радости, но апломб не покинул его:
– Не жмотничай, угости «Ротмансом».
Кучак сурово насупил брови, даже нос его как бы вздёрнулся вверх:
– Ещё одно слово – поменяю на «Корону», а два – ничего не получишь. Так, молодец, закуривай и расскажи нам о дамах разного поведения.
Достожравский уже курил задумчиво и мечтательно:
–Что рассказывать?
– Как баб делят, к примеру.
– Понятия не имею, никогда делить не доводилось.
– По категориям хотя бы разбросай.
– Да каким ещё категориям? Я понимаю так: есть хорошие и скверные. Мне, например, повезло в жизни невероятно. В мае возвратился из армии. А тогда как было: отслужил – значит взрослый мужик, жениться пора. Пошел работать на прядильную фабрику поммастера – ещё до службы отучился на техника-механика. Там девок тьма тьмущая, да все молодые, кому двадцать и больше – старухи считались. Юбки да платья короткие, по самое некуда. Я от них как чёрт от ладана бегал, всё мне хотелось принцессу. Дурень был по молодости. Любил приезжать в заброшенную деревню и бродить по яблоневым садам. Домов – семь штук всего, ни одного плохого, а пара – вообще шикарных.
Кучак заволновался:
– Как так, почему же их бросили?
– Деревня, можно сказать в лесу. Дорог нет, электричества нет, об остальном и говорить нечего. Граница районов, работы не стало, пешком ходить до ближайших сёл, в одну сторону пять километров, в другую, тоже пять, да по лесным тропкам. Из этой деревни, кстати, знаменитый конструктор родом – Сергей Павлович Непобедимый.
– Не слыхал, – Александр Васильевич почесал макушку, – может путаешь с кем, или фамилию запамятовал.
Мясистый