Парижские тайны. Эжен Сю
прав, муженек… я попрошу, чтобы отец отпустил со мной мальчугана.
– Здравствуй, старик, – сказал Краснорукий, обращаясь к Грамотею похожим на женский голоском, резким и пронзительным, – чем могу служить?
– Отпусти на четверть часа своего малыша, моя жена кое-что потеряла неподалеку отсюда… он поможет ей поискать…
Краснорукий многозначительно подмигнул Грамотею и сказал сыну:
– Хромуля… ты пойдешь вместе с дамой.
Уродливый мальчик подбежал, прихрамывая, к Сычихе и взял ее за руку.
– Что за прелестный ребятенок!.. Малыш как малыш! – сказала Хитруша. – Так и тянется к тебе… Не то что Воровка, у этой побирушки вечно был такой вид, что ее вот-вот стошнит, стоило ей приблизиться ко мне.
– Ну же, поторапливайся, Хитруша… шире открывай глаз и действуй с оглядкой.
– Я не задержусь… Иди вперед, Хромуля!
Одноглазая старуха и хромой мальчик поднялись по скользкой лестнице.
– Хитруша, возьми зонтик, – крикнул разбойник.
– Он мне только помешает, муженек, – ответила старуха.
И она скрылась вместе с Хромулей в туманных сумерках среди заунывного воя ветра, сотрясавшего на Елисейских полях черные голые ветви больших вязов.
– Давайте войдем, – сказал Родольф.
Пришлось нагнуться, чтобы пройти в дверь кабака, разделенного на две залы. В первой зале видишь стойку и потрепанный бильярд, во второй – столы и садовые стулья, некогда выкрашенные в зеленый цвет. Два узких окна слабо освещают обе комнаты, зеленоватые стены которых изъедены сыростью.
На несколько секунд Родольф остался один, и за это время Краснорукий и Грамотей успели обменяться несколькими словами и какими-то таинственными знаками.
– Не выпьете ли вы пива или водки в ожидании Хитруши? – спросил Грамотей.
– Нет… Мне не хочется пить.
– Каждый поступает по-своему… А вот я выпью стакан водки.
И Грамотей сел за один из зеленых столиков во второй зале.
Темнота все больше сгущалась в этом притоне, так что невозможно было разглядеть в углу второй залы зияющий вход в подвал, куда ведет двустворчатый люк, одна из створок которого обычно остается открытой для удобства тех, кто обслуживает клиентов. Стол, за который сел Грамотей, находился рядом с этой черной и глубокой дырой, скрытой его массивной фигурой от глаз Родольфа.
Этот последний смотрел в окно, чтобы занять себя и скрыть свою озабоченность. Встреча с Мэрфом, скакавшим во весь опор на аллею Вдов, не вполне успокоила его; он боялся, что эсквайр не понял смысла его записки, поневоле лаконичной и содержавшей лишь несколько слов: Сегодня вечером, десять часов.
Родольф твердо решил отправиться на аллею Вдов не раньше назначенного часа, а до тех пор не расставаться с Грамотеем. Как он ни был ловок и вооружен, ему придется состязаться в хитрости с опасным, на все готовым убийцей… но для раскрытия тайн, которые он должен узнать, иной возможности нет.
Стоит