Дороги, ведущие в Эдем. Полное собрание рассказов. Трумен Капоте
не находите?
Пристроившись на краю пуфа, миссис Миллер курила. Сеточка для волос съехала набок, лицо облепили выбившиеся пряди. Глаза тупо уставились в никуда; щеки пошли красными пятнами, похожими на вечные отметины от жестоких пощечин.
– Так что же: на десерт ничего нет… Пирожное?
Миссис Миллер стряхнула пепел на ковер. Она свесила голову, пытаясь сосредоточить взгляд.
– Ты обещала уйти, если я накормлю тебя булкой с вареньем, – напомнила она.
– Силы небесные, это правда?
– Ты дала слово. Я устала и плохо себя чувствую.
– Не дуйтесь, – фыркнула Мириам. – Это шутка.
Подхватив пальто, она перебросила его через руку и перед зеркалом приладила на голове беретик. А потом, склонившись едва ли не вплотную к миссис Миллер, прошептала:
– Поцелуй меня на прощание.
– Прошу тебя… только не это, – взмолилась миссис Миллер.
Мириам подняла одну бровь и дернула плечом.
– Как угодно, – процедила она, устремилась к журнальному столику, схватила вазу с искусственными розами, перенесла ее туда, где кончался ковер, и швырнула об пол. Осколки брызнули во все стороны, а детская ступня раздавила букет.
После этого Мириам пошла к выходу, но, прежде чем затворить за собой дверь, с невинным любопытством оглянулась на миссис Миллер.
На другой день миссис Миллер лежала в постели; встала она лишь для того, чтобы покормить канарейку и выпить чашку чая; поставила себе градусник, но жара не было, хотя ее и преследовали горячечные, тревожные сны – они не отступали даже наяву, когда она широко раскрытыми глазами смотрела в потолок. Один сон, как неуловимо-загадочная тема сложной симфонии, стержнем проходил через все прочие, четко и прицельно, будто умелой рукой, обрисовывая сцены: маленькая девочка в свадебном платье и венке из листьев поднимается в гору во главе серой, странно молчаливой процессии; какая-то женщина, замыкающая эту вереницу, спрашивает: «Куда она нас ведет?» – «Никто не знает», – отвечает ей бредущий впереди старик. «Но до чего же хороша, – прорезается третий голос. – Ни дать ни взять – морозный цветок… так и сияет белизной, верно?»
Во вторник утром ей полегчало; косые, острые лучи солнца, проникавшие сквозь жалюзи, своим беспощадным светом разогнали все нездоровые грезы. Она распахнула окно навстречу оттепели и мягкому, почти весеннему дню; бескрайнее, не по сезону голубое небо подернулось юными белыми облачками, за низкими крышами виднелась река, теплый ветер поигрывал дымом от буксирных труб. На заметенной улице лавировала, оглашая воздух негромким жужжанием, серебристая снегоуборочная машина. Наведя порядок в квартире, миссис Миллер пошла в продуктовый магазин, обналичила там чек и направилась в кондитерскую «Шраффт», где позавтракала и оживленно поболтала с официанткой. Чудесный выдался денек… настоящий праздник… домой идти не хочется.
На Лексингтон-авеню она села в автобус и доехала до Восемьдесят шестой улицы. Почему-то именно туда потянуло