Время Петра. Владислав Клевакин
в недоумении покачал головой.
– Ганс, проверьте, что там!
Солдат тут же подбежал ко входу в подземелье и в ужасе отпрянул в сторону, прямо на него надвигалась странная фигура и тут же исчезла, словно растворилась в пробивающихся лучах восходящего солнца.
Груммер, дрожа от страха, еще несколько минут не мог открыть глаза и лишь тихо поскуливал, вслушиваясь в исчезающее эхо неизвестного существа.
– Успокойтесь, дружок, уже все закончилось, – приговаривал полковник, стараясь привести в чувство своего попутчика.
Ганс, стоящий недалеко от входа в подвал, застыл в стойке, готовый в любой момент открыть автоматную очередь по таинственной цели.
– Отставить! – приказал Люггер. – Я сам спущусь вниз. Груммер, дайте мне ваш фонарь.
Груммер испуганно разжал ладонь. Полковник спустился вниз и поднялся с небольшим сундуком.
– Вот цель нашей командировки в Россию, Груммер, – ухмыляясь, произнес Люггер. – Она здесь.
– Уж не думаете ли вы, господин полковник, что такое сокровище находится в этом сундуке? – с недоверием произнес Груммер.
Полковник осуждающе посмотрел на него:
– Я видел артефакты, завернутые в обычное тряпье, но они не теряли от этого своей значимости.
Откинув крышку ларца, Люггер несколько минут сидел без движения, не издавая ни звука. Груммер приблизился к полковнику и заглянул в сундук. Его веки судорожно задрожали, а глаза наполняли капельки слез, медленно стекающие по щекам.
Корона базилевса горела разноцветными каменьями, играя солнечными зайчиками в ярких лучах, которые пробивались сквозь дырявые монастырские своды. Люггеру казалось, что венец излучает какое-то неведомое тепло, его охватило непреодолимое желание взять корону в руки и водрузить на чело.
– Господин полковник, – Груммер лихорадочно тряс подполковника за плечо, – очнитесь, господин полковник.
– Закройте крышку, Груммер. Мне кажется, что этот венец порабощает мой разум.
Груммер тотчас закрыл ларец и направился к выходу.
Люггер достал белый платок и вытер испарину на лбу.
– Закройте ларец в машине, – дал он указание водителю.
Партизаны, засевшие вблизи полуразрушенных стен монастыря, молча переглядывались между собой, гадая, что так долго делает немецкий полковник в храме. Зачем он вообще сюда приехал. Автоматчики прогуливались по монастырскому подворью, насвистывая старинную австрийскую песенку про Августина.
Двери храма открылись, и показалась фигура водителя с сундуком в руках. Лицо Груммера светилось от счастья.
Фельдфебель, заметив его, тут же подскочил к Груммеру с вопросом:
– Где полковник?
Груммер кивнул в сторону здания и, открыв дверцу машины, бережно расположил ларец на заднем сиденье.
Басаргин махнул своим людям рукой. По немцам ударили пулеметные очереди, перекапывая пожелтевшую траву на монастырском подворье. Немецкие автоматчики отстреливались им в ответ. Груммер бросился к кабине