Дела минувшие. Николай Свечин

Дела минувшие - Николай Свечин


Скачать книгу
к Титусу:

      – Осмотри следы и возвращайся в управление своим ходом.

      – Но…

      – Яш, если мы сядем все, придется ноги на покойника ставить. Ты к этому готов?

      Коляска тронулась в обратный путь. Мертвый солдат лежал на полу. Сыщик с доктором сидели, подобрав ноги под себя, и вели разговор – люди были привычные.

      – Удар показывает, что бил профессионалист, – начал Милотворский. – Природа позаботилась о нас, прикрыла сердце спереди ребрами, а сзади лопаточной костью. Клинок прошел впритирку к последней.

      – Но, Иван Александрович, почему же этот профессионалист не взял часы и два рубля деньгами?

      – Могли спугнуть.

      – Темно, вокруг голое поле, – принялся рассуждать сыщик. – Приближается стадо. Убийца слышит это, садится в телегу и улепетывает. Но стадо еще далеко, а обшарить карманы – дело нескольких секунд. Нет, тут что-то другое.

      – Вы сыщики, а я эскулап. Сделаю вскрытие, скажу чуть больше.

      – Например, что съел солдатик перед смертью, – попросил Алексей. – И еще: побыстрее бы вскрыть. Ловить-то лучше всего по горячим следам, а за сутки они остынут.

      Законодательство Российской империи обязывало делать медико-полицейское вскрытие спустя сутки после обнаружения тела.

      – Пусть Павел Афанасьевич даст мне письменное отношение, – велел Милотворский.

      На том и порешили. Доктор повез тело убитого в морг Мартыновской больницы, а Лыков выпрыгнул на ходу и поспешил на Алексеевскую. В городском полицейском управлении скучал в одиночестве Благово. Он выслушал доклад помощника, быстро набросал письмо с просьбой ускорить вскрытие и отослал его курьером в больницу. Машина дознания закрутилась. Из Красных казарм вызвали всех свободных фельдфебелей Девятого полка и заставили опознать труп. Быстро выяснилось, что убитого звали Елпидифор Сомов. Он служил рядовым в седьмой роте и был прежде денщиком подпоручика Шенрока, покончившего с собой в новогоднюю ночь.

      Узнав это, сыщики пошли к Каргеру. Полицмейстер выслушал их соображения с особым вниманием. Вести дознание в военной среде – занятие трудное, требующее такта. Военное командование считает, что армейский мир – святая святых. Офицеры с солдатами подобны особой касте непорочных рыцарей. И когда полиция сует в этот чистый мир свой нос (и обнаруживает, что там такой же скотный двор, как и везде), то военные сердятся. Не на себя, а на полицию. Иметь осведомление генералы запрещают. Главная военная доблесть в их глазах – это не выносить сор из избы… Потому сыскная и не любит дел, связанных с масалками[14].

      – Был денщиком у офицера, который застрелился… – стал рассуждать Николай Густавович. – Ну и что? Какая тут связь? Самоубийство хоть и уголовное преступление, но наказывать за это обычно некого[15]

      – Иногда – есть кого, – остановил начальство главный сыщик.

      – Ну, если вынудить, довести до отчаяния, шантажировать, тогда есть место и для нас, – согласился Каргер. – Мы занимались смертью подпоручика Шенрока?

      – Да, я поднял бумаги.


Скачать книгу

<p>14</p>

Масалка – военный (угол. жарг.).

<p>15</p>

Согласно ст. 1477 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, самоубийство являлось преступлением.