Dabistan-I-Mazahib. Дабистан, или Школа верований. Том I. Muòhsin Fåanåi
Кроме того, для быстрой передачи монарху новостей со всех концов огромной Империи были организованы почтовые станции с лошадьми и гонцами95.
Немалая забота уделялась дисциплине и постоянным тренировкам многочисленных армий. Военачальники отличались великолепными украшениями своих лиц, лошадей и оружия, которыми они гордились. Они были обязаны относиться к своим солдатам по-доброму, более того, они были обязаны предъявлять свидетельства от своих подчиненных о том, что они хорошо вели себя по отношению к ним. Был предписан боевой порядок, в котором они должны были встретиться с врагом; никакая грабительская добыча после победы не разрешалась; они никогда не убивали и не применяли насилия к человеку, который сложил оружие и просил пощады.
Историю вполне можно соотнести с религией, являющейся древним интеллектуальным памятником, живущим в душе человека и передающимся из поколения в поколение. В данный момент я рассказал о двух религиозных периодах: о первом, периоде «Десатира», – временах правления династии Махабадов; о втором, периоде Пайман-и-Фарханга, – временах Пешдадидов и далее до середины правления Кайанидов. Теперь я подхожу к третьему.
III. Религия Зардушта или Зороастра.
Считается, что все религии отклонились от своей первоначальной простоты и чистоты по мере развития знаний и цивилизации. Это верно, но в ограниченном и особом смысле, и это можно объяснить, даже не поддаваясь нашей привычке считать более отдаленное и менее известное более святым, чем то, что ближе и лучше изучено. Так, мы можем признать, что впечатления, производимые на человека на первой стадии развития разума, тем сильнее и ярче, чем меньше он отвлекается на одновременные и коррелятивные ассоциации; одной большой идеи достаточно, чтобы заполнить весь его разум, и она не допускает соперничества, смешения с чем-либо еще; любопытство, разносторонность, богатство интеллекта еще не известны; постоянство является необходимостью при небольшом круге идей. Мы уже касались96 того мощного эффекта, который раннее восприятие Божественного производило на человека; но вскоре он ограничил то, что было слишком обширным для его понимания, каким-либо осязаемым объектом – Солнцем, огнем, которому он предлагал свое поклонение; он хотел иметь видимый тип или образ невидимого Божества, но, поскольку его средства формирования образа были поначалу очень ограничены, он довольствовался самым простым представлением: у него был символ, идол в роще или пещере, но еще не Пантеон. Простота может быть обычным ограничением до одного объекта или немногих объектов, чистота – не чем иным, как однородностью хорошего или плохого, истинного или ложного; мы не будем путать это с рациональностью, которая может существовать с разнообразием и смешением. Так, поклонение одному обожествленному человеку, одному великому змею, одному огромному камню, ни в коем случае не более рационально, чем поклонение
Парасанг, Фарсанг, даже в наши дни персидское слово, встречается и определяется как линейная мера расстояний у Геродота, Кн. II, V, IV.
См. с.70.