Последний ход за белой королевой. Олег Агранянц
звонок.
– Доктора Лоретту Пирелли, пожалуйста.
Через минуту голос Лоретты:
– Доктор Пирелли.
– Это я.
Молчание. Потом:
– Говори коротко. Я очень занята. У меня через десять минут операция.
– Я бы хотел встретиться с приятелем.
Она знает, кто это.
– Когда?
– Лучше всего послезавтра, в пятницу.
– Я попытаюсь. Позвони мне вечером.
– Хочу с тобой пообедать.
– Когда?
– Лучше всего завтра.
– Хорошо. Завтра. В семь устроит?
– Устроит.
– Позвони вечером. Сейчас, извини, не могу.
Следующий звонок в посольство:
– Пожалуйста, Тростникова.
– Кто спрашивает?
– Евгений Николаевич.
– Он вам просил передать, что будет в Культурном центре.
49. Культурный центр
Трехэтажный особняк советского культурного центра, зажатый между двумя высокими зданиями, выделялся несуразно массивными металлическими дверями и окнами, на которых, несмотря на специальные непробиваемые стекла, виднелись царапины от камней: память о демонстрациях в доперестроечные времена.
В дверях меня приветствовал привратник, итальянец. Он работал здесь уже лет пятнадцать, и я знал его по прошлым командировкам. Конечно, он был связан с местной безопасностью. Но посольство это устраивало: он всегда предупреждал о демонстрациях, вовремя вызывал полицию и не требовал повышения совершенно мизерной заработной платы.
Встретил он меня как родного. Спрашивал о здоровье жены, о тех, кто работал в посольстве вместе с мною.
– Вы прекрасно выглядите, прекрасно выглядите, – повторял он.
Я прошел через знакомый и совершенно не изменившийся холл: тот же неуклюжий бронзовый Ленин, те же стенды с фотографиями из АПН (много лет назад, во время моей первой командировки в Рим, мне вменялось в обязанность менять их каждые две недели, что я успешно не делал), тот же макет военного корабля, подаренный моряками еще в пятидесятые годы.
В кабинете начальника восседала полная дама и доканчивала толстый бутерброд.
– Тростников не приезжал?
Дама удостоила меня кивком, который должен был означать «нет». Потом, очевидно, сообразив, что имеет дело с серьезным человеком, спросила:
– Вы его дождетесь?
– Да.
– Это хорошо.
Дама встала, вопросительно посмотрела на меня:
– Вы говорите по-итальянски?
И, поняв по утвердительному кивку головой, что «говорю», обрадовалась:
– Тогда вы мне поможете. Поотвечайте по телефону.
Пока я размышлял, просьба это или просто констатация факта, дама направилась к двери:
– Я – на минутку.
У двери она остановилась и добавила:
– Вернусь минут через десять. Только не уходите.
«Ну и порядки здесь!» – разозлился я, неожиданно превратившийся в секретаршу, и с ненавистью посмотрел на телефон, который, как бы отвечая неприязнью на неприязнь,