Беременна от мажора. Надежда Мельникова
лайка.
– О, респект и уважуха. А насчёт предков не парься, любить крепче будут. – Ещё одна усмешка.
Он роется по карманам, находит пачку жвачки, предлагает мне. , отказываюсь.
– Учишься?
– Да, студентка факультета иностранных языков.
– Я, когда в Лондоне учился, дома неделями не появлялся, во батя бесился. Сейчас мы все на родину вернулись, но он всё равно нет-нет да настучит по башке. Но знаешь, как ты успела заметить, он и сам не без греха.
Страх снова сжимает лёгкие. Воздух резко втягиваю, от негодования аж уши закладывает. Как вспомню, что только что со мной было… От пережитого стресса чувствую слабость и недомогание.
– Я в полицию пойду! – поджимаю губы.
– Не, – качает головой, по стволу хлопает рядом с собой, предлагая сесть. – У него там столько друзей, его отмажут. Время потеряешь.
– Значит, это не в первый раз? – С ужасом трясусь, к горлу снова подкатывает противный ком, к глазам – слёзы.
– Слушай, ты одно пойми: мир он не черный и не белый.
Я падаю на сухой ствол рядом с ним.
– Он, как бы тебе это лучше объяснить – он полосатый, серый, местами красочный. Могу сказать, что ни одна из пострадавших баб не отнесла заявление.
– Это ещё почему?
– Некоторые даже становились постоянными любовницами.
– Фу.
– Да потому что вы все продажные.
– Я – нет.
– Да, лапочка, да. Просто тебе не предлагали цену, от которой ты не смогла бы отказаться.
Растерянно тру свои колени сквозь ткань платья. Нервничаю, очень хочу домой. Я не понимаю такого. В моем хрустальном мире этого нет. Мама учила меня, что я встречу принца, то есть любовь всей своей жизни, и он женится на мне, у нас родятся дети, наша любовь будет чистой и красивой. Но в её рассказах ничего не было про взрослого мужика, который завалит меня на траву… и потом подарит за это подарки.
– Последней своей девочке он преподнёс ключи от квартиры за то, что вот так вот в её же собственном доме.
– Это ужасно! – зажимаю рот ладонью.
– Ты думаешь, её родители сказали хоть слово?
В глазах темнеет от ужаса. Придуманный мной идеальный мир продолжает рушиться. Я всё больше разочаровываюсь в людях. Кирилл был моим принцем, он ждал. Какое-то время играл по моим правилам. Мы вместе планировали будущее. А потом я стала замечать, что он меняется. Всё покатилось к чертям собачьим, и он женился на другой.
– Ну это как Вайнштейна обвиняли в домогательствах десятки женщин, в том числе такие знаменитые актрисы, как Анджелина Джоли и Ума Турман. А до этого все они молчали и обнимались с ним, получая «Оскары». Я же говорю, тёлки – странные существа.
Перед глазами всё плывет. Я очень сильно перенервничала и устала от всего этого. Хочется поскорее вернуться. Не стоило вообще приходить на эту свадьбу.
– Маринка – крестница моего отца, – зачем-то поясняет мажор.
– Её он тоже?
– Ну нет, –