Смерть в подлиннике. Николай Леонов
избавились от всех предметов, которые привезли из Германии? – спросил он.
– Да, я распродал все.
– А фото не делали?
– Совершенно верно, фотографии где-то были, но я, боюсь, быстро их не найду.
Гуров решительно обвел взглядом комнату.
– Мне очень нужны эти фотографии, Алексей Егорович. И как можно быстрее. Готов помочь в поисках прямо сейчас.
Анатолий Ильич Бобровский был знаком с Гуровым десять лет. Сошлись они на фоне расследования одного из самых запутанных преступлений в практике молодого тогда Льва Ивановича. За сутки в реставрационной мастерской случилось два происшествия: кража полотна кисти Малевича и скоропостижная смерть уборщицы там же, на ее рабочем месте. Украденное полотно Малевича нашлось в ее подсобке. Искусствовед Бобровский был откомандирован на Петровку из Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в качестве консультанта. Благодаря ему удалось выйти на целый преступный синдикат, где с подлинников делались копии отличного качества с целью последующей перепродажи оригиналов в частные загребущие руки. Именно приглашенный консультант опроверг причастность уборщицы к краже, отмыл ее честное имя и заподозрил одного из реставраторов в преступном заговоре, едва взглянув на его наручные часы, которые стоили целое состояние. Сами мошенники не имели никакого отношения к смерти уборщицы. Рано или поздно она скончалась бы и без их помощи, так как в своей голове носила бомбу замедленного действия в виде аневризмы.
Тогда Гуров и Бобровский быстро нашли общий язык. Между ними обнаружилось много общего. Они оказались ровесниками, родились в одном районе Москвы и даже женились в одном и том же году. А когда Бобровский сообщил, что его жену зовут Мария, а трудится она ассистентом режиссера, то Гуров от души рассмеялся. Некоторые совпадающие привычки и черты характера подтвердили родство душ. С тех пор Лев Иванович не только обращался к Бобровскому за советом или помощью, но и неоднократно бывал у него на даче, пару раз прихватив туда Стаса с его супругой.
Сегодня Анатолий Ильич трудился все в том же Пушкинском музее, где читал лекции, исследовал предметы искусства и изредка проводил выставки. После развода жил один, все так же предпочитая много времени проводить на даче. Туда же позвал и Льва Ивановича, которому срочно потребовалась консультация.
Он приехал на дачу к Бобровскому уже в сумерках. Бобровский встретил его, выйдя на середину широкой дороги, пролегающей под окнами его двухэтажной дачки из соснового бруса с пристроенной к ней просторной верандой.
Гуров приветственно гуднул и завернул на подъездную дорожку.
– Давно не виделись, Толяныч.
– Да я-то всё тут, а вот ты где был?
– Работал, Толь. И сейчас работаю.
– Останешься на ночь?
Вместо ответа Гуров указал на багажник и многозначительно улыбнулся.
– Но пить будем в доме, а то скоро дождь обещали, – предупредил Бобровский.
– И шашлыки не успеем сделать?
– Обижаешь.