Анна Шелкова. Владимир Аполлонович Владыкин
знаешь? А мы не знаем, что делать, как ещё влиять на неё. Отец переживает, а на лечение отправить – не хочет…
– Как же не знать, когда слушаю сарафанное радио! Значит, я должна поговорить с матерью? Почему отец раньше на работу не отпускал? Ты этого не ведаешь? Он поломал ей жизнь, а я была вынуждена молча смотреть на его причуду! Она вас воспитала, а теперь осталась не у дел. Вот и взбунтовалась так…
– Бабушка, мы это уже слыхали… отец хотел как лучше, он же не нарочно? – оправдывала она родителя.
– Наташенька, что ты знаешь о нём, кроме того, что он ваш отец? – подумав, категорично изрекла старая женщина, махнув при этом сердито рукой.
– Он начальник всего района, а мама подрывает…
– Только и всего, а дома порядка нет! – резко перебила Антонина Алексеевна, зорко глядя на внучку. – Кого же она подрывает, не взрывник же она?.. – прибавила она насмешливо.
– Бабушка, речь совсем о другом подрыве, подрыве авторитета. Мама сама виновата, что спуталась с какими-то людьми. А недавно у неё был приступ… белой горячки, таблеток наглоталась. Но ты не волнуйся, пожалуйста, всё обошлось благополучно… Она сейчас в больнице.
– Вот так ничего не случилось? – всплеснула она руками. – А чего же ты сразу не сказала? – округлила в изумлении серые глаза. – Что же на неё нашло? Белая горячка, говоришь, или тут всё намного сложней? – пытливо спросила старая женщина.
– Жить надоело. Ей самой очень плохо… а у отца свои неприятности…
– Завтра я приеду и увезу её к себе. Вы этого от меня хотите услышать? – проницательно вопросила она. – Я знаю, ваш отец, хоть и порядочный человек, но мать от дурного влияния не уберёг. И мне сдаётся, очень давно она ему мешает. А вы тоже смотрите на неё, как на поломойку…
– Ой, ошибаешься, бабушка! Просто она слабовольная. Отец тоже стал, глядя на неё, много выпивать. Мы с Людой боимся, чтобы он тоже, как она, не спился…
– Наверное, ему влетело по партийной линии, что жена пьянствует, портит его репутацию? Это мне не ново, Наташенька, – махнула она рукой. – Договорим после, а теперь пообедаешь со мной, у меня борщ только что сварился.
– Да, запах вкусный, у тебя уютно, тепло, хорошо, а у нас в квартире сплошной кавардак и нам некогда – сдаём экзамены…
…Галина Егоровна в тот же день, после длинного разговора со старшей дочерью Людмилой, проанализировала всесторонне свои поступки, отношения к ней мужа и дочерей, они её ненавидят, все стали ею тяготиться, в её судьбе никому недосуг участвовать. Все ждут, когда она примет сама выгодное им решение, это было смертельно и страшно сознавать, как вокруг неё образовалась отвратительная и смердящая пустота, которая всё расширялась, поглощая предметы и людей, как в кошмарном сне…
По-видимому, другого выхода у неё просто не было, как уйти вслед исчезающему пространству. Добровольно отправиться в наркологический кабинет она не хотела.