Путешествие Руфи. Предыстория «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. Дональд Маккейг

      У подруги Луизы Антонии Севье никогда не хватало сил отказать ей в чём бы то ни было, к тому же и очаровательная простушка, жена Джеймса О’Хары, весь вечер бросала в её сторону убийственные взгляды, и ведь, как знать, жена-то была ирландкой, с неё сталось бы взгляды перевести в дело! Поэтому Антония позволила подруге выставить напоказ все свои новшества. И вынуждена была признать, что ватерклозет и вправду очень интересен! Что еще принесёт новый век?

      – И ты садишься прямо на него?

      – Сначала, дорогая, нужно поднять крышку. – и Луиза подняла её вверх.

      Антония оглядела сиденье с аккуратной круглой дыркой.

      – И что, садиться прямо на это?

      – Да, это сиденье для того, чтобы облегчиться. Как на горшке. Точно так же.

      – А потом?..

      – А потом, моя дорогая, природа делает своё дело. Как видишь, комочки чёсаной шерсти подходят для… э-э…

      – А потом…

      – Бросаешь использованный комок в это приспособление, а затем…

      Луиза дёрнула цепочку, свисающую с лакированного деревянного бачка наверху, и вода с оглушительным шумом закрутилась внизу.

      – Но куда всё это уходит?

      – В резервуар в подвале.

      Миссис Севье приложила руку ко рту.

      – Луиза, ты так… оригинальна.

      Возможно, она выбрала не лучшие слова для похвалы. Глаза у Луизы наполнились слезами:

      – Этот… этот неблагодарный англичанин. У нас он получил свой первый заказ в Америке. Наш дом стал бы его образцом для демонстрации. Простая вежливость… Обычные правила приличия… Можно было бы и появиться хоть ненадолго сегодня вечером!

      – По-моему, этот… э-э… предмет совершенно чудесен. Как же я тебе завидую, Луиза. Как бы мне хотелось обладать твоим мужеством!

      – Да, спасибо. Ну что ж. Хочешь попробовать?

      Антония захихикала, прикрывшись веером.

      – Если бы я была тобой, Луиза, но я всего лишь Антония. Ты наверняка припрятала несколько горшков для своих консервативных друзей.

      Луиза вздохнула:

      – В комнатке за библиотекой.

      Дамы вышли. В малой гостиной, мимо которой они прошли, стоял такой густой дым, что у Луизы заслезились глаза. Мужчины, развалившись в креслах, храпели, открыв рты. Кто-нибудь обязательно здесь останется до утра.

      Большие напольные часы пробили час. Антония подавила зевок.

      Капитан Форнье с кузеном Филиппом топтались у чаши с пуншем, словно она могла убежать. В начале вечера пунш, приготовленный по рецепту матери Луизы, имел розоватый оттенок и благоухал цитрусом. Теперь, когда чаша была почти пуста, он приобрёл тёмно-коричневый цвет и разил спиртом.

      Но оркестр до сих пор сохранял бодрость! Луиза услышала, как кто-то выкрикнул. О, боже! Неужели ирландцы заказали джигу?

      – Рождественский