Князь Рязанский. Михаил Васильевич Шелест
пальца левой руки по внешней стороне кисти, и он вскрикнул. Морщась от боли и потирая руку, он смотрел на меня.
– Вырос, значит, – ухмыльнулся он, – так может, на кулачки? – С надеждой в голосе спросил он, оглядывая зал. Питухи молча наблюдали за нами. В корчме стихло.
– А что, может и спор земельный, заодно, решим? – Спросил он, пренебрежительно осматривая меня сверху вниз. Он был выше меня на голову. – Или забздишь, сотник, херов.
Я услышал, как мои бойцы зашевелились в своём углу, и боясь, что они вспугнут добычу, сказал:
– В «поле»3? Свалка-цеплялка?
Князь радостно и облегчённо выдохнул, и сказал:
– Все слышали? Княжич вызвал меня в «поле» на свалку-цеплялку.
В кабаке загомонили.
– Так, какой уговор? – Спросил я.
– Какой спор, такой и уговор. Ваш удел против моего.
– Годиться. И твой двор в Твери, – уточнил я.
Он подумал.
– А ты что против него ставишь?
– Цену его.
Все в кабаке охнули.
– Согласен. Выходи, – сказал он.
– Только, если падёшь, съезжаешь со двора сегодня и оставляешь все припасы.
Он заржал, перекосил рот брезгливой гримасой.
– Не бывать этому. Я падал когда на кулачки? – Спросил он питухов.
– Нет! – Закричали все, кроме моих воев, и весело переговариваясь, пошли на выход.
Увидя моё замешательство, и боясь, что я выберу бесчестие, а не бой, князь сказал:
– Все слышьте. Если этот щенок побьёт меня, я сегодня же съеду со своего Тверского двора и оставлю ему все припасы.
– Пиши бумагу, – сказал я, – кто об этом узнает, когда ты сдохнешь.
– Тогда и ты пиши, – буркнул он.
* * *
Мы стояли друг против друга раздетые по пояс. Я свои кольца и перстни снял, а Борис, демонстративно подёргав впившиеся в сосиски пальцев украшения, развёл громадными руками.
– Можешь надеть свои, – сказал он пренебрежительно, потягиваясь и разминаясь.
Я тоже слегка размял шею, плечи и кисти рук.
– Без надобности, – сказал я. – С ногами?
– А то, как же, – осклабился князь. – Готов?
– Готов.
И мы пошли кругом, но он вдруг кинулся на меня, махнув правой рукой. Я поднырнул под руку, шагнул в лево и насадил его печень на моё правое колено, а потом, когда он нагнулся, очень быстро двинул основанием правой ладони по его носу, приподнимая голову и раскрывая его подбородок.
Продолжив движение левой рукой до его затылка, я, прихватил его, и, потянув на себя и вниз, одновременно правой ладонью резко двинув его челюсть вверх и вправо. Тело его обмякло и опустилось на землю.
Все выдохнули, и кто-то сказал:
– Убили…
– Бывает, – сказал я, обводя глазами толпу.
Боевые холопы князя кинулись ко мне, но споткнулись о подставленные моими бойцами ноги, и были ими запинаны.
– Как-то… страшно всё… – сказал кто-то.
– Всё по правилам, – загомонили другие.
– Собирайте