Дом Живых. Павел Сергеевич Иевлев
дева. Средних лет.
Первый игрок:
– В этом мы и не сомневались!
Второй игрок:
– Но-но! Без фамильярностей. Так вот, дварфийская дева. По меркам Пронесадских свах она уже дважды прожила свой брачный возраст – часики протикали, ворон крякнул «невермор», плюнул, махнул крылом и безнадёжно закурил. Она, однако, юна что духом, что секирой, и готова продемонстрировать это кому угодно.
Бородка дварфихи всегда подстрижена по последней моде. (Последней, о которой она слышала. Еженедельные вестники Пронесада в это болото не доходят.) Секира за её плечами сияет как новая, а рукава закатаны по плечи, демонстрируя могучие бицепсы и некоторые ошибки молодости, на которые намекает набитый на левом предплечье пылающий то ли якорь, то ли что похуже.
Мастер:
– И как зовут вашего персонажа?
Второй игрок:
– А! Спичка Горелая, к вашим услугам.
***
– Куда ставить вашу троллеву тумбу? – пыхтит дварфиха.
В те моменты, когда она не заправляет баром и не выкидывает на улицу подвыпивших любителей искусства, перешедших в театральной критике от слов к рукопашной, Горелая Спичка занимается изготовлением и установкой декораций, благо плотницкий топор ей столь же привычен, как и боевая секира.
– Это не тумба, – раздражённо отвечает Пан, – а башня монастыря! На ней наша героиня признается в вечной любви на фоне пожара. Гениальная сцена, зрители будут рыдать как дети. Если, конечно, этот болван сможет сыграть Мью Алепу, а не будет и впредь изображать чучело болотного гоблина.
– Это та певичка? – интересуется дварфиха, кантуя здоровенную деревянную конструкцию, раскрашенную сверху под каменную кладку. – Которую Падпараджа поматросила и бросила, а она с досады сожгла монастырь и пошла за это на виселицу?
– Циничная необразованная женщина! – возмущается козёл. – К твоему сведению, достоверно известно, что казнь Мьи так и не состоялась, зато при дворе главы учёного семейства Суудэр в Бос Турохе вскоре появилась эксцентричная оперная певица, которую не отличил бы от Мьи даже самый остроглазый эльф!
– Ну да, ну да… – скептически усмехается Спичка. – Найди теперь того эльфа!
– Это было бы несложно, не будь эльфы такими пафосными засранцами, – обиженно отвечает Пан. – Двести лет для них не возраст, как, кстати, и для демонов. Я, вот, отлично помню закат Империи и Падпараджу Единождымученицу, уверен, множество эльфов припомнили бы и Мью Алепу. Ушастые говнюки обожают оперу. Правда, ходили слухи, что к тому времени роман Мьи и Падпараджи уже закончился.
– Ага, – добавила, слезая с ходуль, Фаль, – Падпараджа тогда как раз вернулась в Корпору и стала правой рукой тогдашней Верховной Птахи. Репутация поджигательницы монастырей и любовницы беглой певички ей была совсем ни к чему. Но то дело давнее. А с нашим болваном надо что-то решать прямо сейчас.