Шкатулка княгини Вадбольской. Галина Тер-Микаэлян
о чем.
Присев рядом с ней, Лена взяла ее за руку.
– Ты рада, Варенька?
– Конечно, рада! Князь богат, мне больше не придется думать об оплате счетов за платья, выбирать, потратить ли деньги на корсет или новые туфли, – вскочив, Варя потянула Лену за собой и вместе с ней закружилась по гостиной. – Ты не представляешь, как я стыжусь нашей бедности, даже перед Катрин Хованской! Князь купит мне кольцо с бриллиантом, и повезет меня за границу в свадебное путешествие!
Леночка, удержав сестру, остановила их вращение и заглянула Варе в глаза.
– Но нравится ли тебе князь, Варя?
– Какое это имеет значение? – поправив оборку платья, раздраженно бросила Варя, но тут же смягчилась. – Ах, Лена, бедная моя глупая сестричка, ты даже не представляешь, что такое иметь деньги!
В эту ночь князь опять метался, не в силах прогнать мучившие его мысли, а они приходили и приходили – неожиданно ясные и трезвые.
«Образованна, красива, любит тонкий умный разговор, столичный шум, салоны, танцы. Читает по-французски и по-немецки, иногда тонко улыбается, когда я отвечаю ей по-французски, и я понимаю, что сказал что-то не так. Она захочет наряды, драгоценности, потребует повезти в Париж. Что ж, все это я ей дам, но как долго будет прелестная княгиня Вадбольская терпеть подле себя неотесанного и некрасивого мужа? В свете супруга богатого, уродливого и глупого мужа всегда имеет право на определенного рода вольности, – от этой мысли Петру неожиданно стало жарко, и он скинул одеяло, – только я такого не допущу! Но что мне делать? Насильно увезти ее в Покровское и заставить вести тихую сельскую жизнь, какая мне самому больше всего по нраву? Она воспротивится, а если я все же настою на своем, попросту меня возненавидит. Жить и рождать детей в ненависти, к этому ли я стремлюсь? Но я не могу без нее, она сводит меня с ума своим взглядом! Боже, о чем я теперь думаю? – неожиданно ему стало легко и спокойно. – У меня же нет выбора, три месяца я ежедневно ездил в дом, и теперь не могу скомпрометировать барышню, долг чести велит мне просить ее руки»
Он приехал к Новосильцевым на следующий день после полудня, и Варя была первой, кто его встретил.
– Вчера вы меня не дождались, – упрекнула она его своим мелодичным голосом.
– Вчера я приезжал поговорить с вашим батюшкой, но он был нездоров, – ответил князь, опуская глаза, чтобы скрыть смятение мыслей, которое всегда вызывал в его мозгу взгляд ее огромных черных глаз.
– Да, Лена что-то говорила, ему, кажется, пускали кровь, – оживившись, она кокетливо добавила: – Однако это не причина, чтобы вы убежали, ни с кем не поговорив.
Внезапно ощущение чарующей прелести пропало.
– Почему же ни с кем? – довольно холодно возразил он. – Я говорил с вашим братом и вашей сестрой Еленой Филипповной.
– Ладно-ладно, я не стану вас упрекать, – с улыбкой сказала она, – сегодня папенька здоров, пойдемте к нему в кабинет, раз вы желаете поговорить.
Филипп Васильевич, ждавший князя в своем единственном парадном мундире, стиснул гостю руку и долго-долго ее тряс, будто