Точка Невозврата. Михаил Макаров
порченые кредитки. От размашистого движения тяжело колыхнулись груди, отвисавшие чуть не до пояса. Бумажки, крутясь и шелестя, разлетелись по комнате.
Проститутка, не переставая сволочиться, закопошилась в брошенных на стуле одеждах, а Веня на ощупь раскрыл портсигар. Шумная вспышка фосфорной спички показалась неправдоподобно белой. В руке заплясал острый огонёк. Макнув в него кончик папиросы, Веня порывисто затянулся, услышав шорох тлеющей бумаги.
«Поскорей бы выметалась дешёвка», – подумал, боясь взглянуть в сторону одевавшейся женщины.
Когда полчаса назад Брошкин на углу Рыбной и Университетской сторговался с уличной проституткой, её глуповатое лицо показалось вполне подходящим для каверзы, которую он проворачивал не впервые. Предыдущие вольты прошли без сучка и задоринки.
Советские деньги образца 1918 года, наречённые народом «пятаковками», активно ходили в губерниях, занятых белыми. Запретить их в приказном порядке не удалось, поэтому власти решили обменивать «пятаковки» на донские ассигнации по курсу «один к одному», но не более пятисот рублей в руки. Выкупленные кредитки гасились пробивкой и передавались в ОСВАГ[29]. Там на них типографским способом наносились ругательные надписи: «деньги для дураковъ», «обманули комиссары, кучу денегъ надавали, а теперь за эти знаки ты не купишь и собаки», «деньги у большевиковъ, как и всё остальное, – обманъ» и тому подобные. Испорченные купюры в подрывных целях сбрасывались с аэропланов над городами, на которые наступала Добрармия. В верхах ОСВАГа всерьёз считали, что такая акция способствовала взятию Киева.
В Харьковском отделении агентства, где с недавних пор служил Брошкин, мешками с «пятаковками» было забито несколько кабинетов. Сотрудники втихую растаскивали их. Беря пример со старших коллег, новичок Веня также умыкнул тысчонок пять. Эффективность работы пропагандистского аппарата от его действий не пострадала, тем не менее он терзался нравственными страданиями, потому как дорожил своим местом. Служба в ОС-ВАГе кормила Вениамина, а, главное, освобождала от мобилизации.
Поэтому огласки он боялся как укуса тифозной вши. Костеря себя за непрозорливость, Брошкин с трудом дождался, пока проститутка полностью оденется. Потом пришлось в потёмках провожать её бесконечным коридором, загромождённым старой рухлядью, бороться со щеколдами и крючьями входной двери.
Напоследок женщина наградила кавалера ещё парочкой хлёстких эпитетов. Когда её каблуки выдали дробь по ступеням лестницы, Веня перевёл дух. Неистовое сердцебиение сотрясало его утлое тело.
«Разве мог я предположить, что она Клеопатрой окажется, к тому же заблатнённой, а не кукушкой Агафьей какой-нибудь. Морда-то самая посконная», – оправдывался перед собой Брошкин, пробираясь в обратном направлении.
В комнате он долго ползал по полу, собирая разбросанные «пятаковки».
«В плите незаметно спалить не удастся, на кухне всегда народ. Поутру снесу на помойку. Не дай Бог, эта лоретка[30] стражникам донесёт или, того хуже, в контрразведку», – тревожные мысли стали овладевать Веней.
Месяц
ОСВАГ (ОСВедомительное АГентство) – информационно-пропагандистский орган Вооружённых Сил Юга России.
Лорефтка – женщина лёгкого поведения (устар.)