Интеллигент. Сергей Николаевич Тихорадов
и Бегство было принципиальным вопросом, а для Никандра не было. Для него было принципиально важно, что у него теперь два близнеца, такое пока редкость.
Близнецы отлипли от иллюминатора, и приготовились воевать: хорошо, если только умами.
– Оба правы, – заявил Никандр, предотвращая сражение, – А теперь спать!
Поймал огольцов за шкирки и уволок, ощущая себя при этом медведем, хозяином не только семьи, но и всей сибирской тайги. Даже не верится, что скоро они все увидят медведей… кажется, медведица пасет потомство, а не медведь… а, какая разница. Не медведицей же себя ощущать? Уволок и уволок, пусть высыпаются.
Никандр хотел, чтобы настроение пацанов было завтра более благодушным, потому что ему не нравились имена, которые они себе придумали. Он хотел что-нибудь более русское, но они выбрали Рольф и Ральф. Прочитали в какой-то книжке, и уцепились: хотим быть Рольф и Ральф! До смены имен целый год, папаше придется постараться, подкинуть им или другое чтение, или с кем-нибудь познакомить, у кого имена подходящие, или еще как намекнуть… Вот завтра и начну намекать, решил Никандр.
Ох, нелегко быть отцом… Никандру придется самому укладывать мальчиков спать, потому что София сегодня дежурит.
Сначала Никандр противился желанию Софьи лететь, но возможность быть рядом с семьей взяла верх: спасибо тому, кто велел брать с собой детей, если муж и жена летят в одном экипаже. Видеть всех рядом с собой, общаться, жить семьей практически так же, как дома – разве не радость?
– Папа… Отец, на Земле тебя так называть, да? Папа, да? – спросил Ральф, уже лежа в кровати.
Это он так пристраивается, хитрец, чтобы вопрос за вопросом раскрутить отца на рассказ о Земле. Никандр поначалу пропускал подобные хитрости, потому что сыновья каждый раз находили новый подход. И наседали на отца по очереди, в один день Ральф, на следующий Рольф. Сегодня Никандр решил сам применить хитрость:
– Ральф, – сказал Никандр, – И ты, Рольф. Давайте сегодня без рассказа, хорошо? Я хочу пойти к вашей маме, не видел ее целую смену, соскучился.
Так себе, скажем, хитрость, прямая какая-то. Сказал, и замер, ожидая ответа. Это ведь не хитрость – честно сказать детям, что соскучился по жене, их матери? Немаленькие уже, должны бы понять.
Кровати мальчишек стояли напротив друг друга, как в вагоне земного поезда. Ральф повернулся к Рольфу, кивком вопросил: ну что, отпустим отца? Рольф изобразил задумчивость, поднял глазки к потолку… отпустим, или не отпустим? Надо подумать… Хмыкнул, будто принял важное решение, повернул голову к брату и тяжко вздохнул.
Вышло все это настолько забавно, что усталый Никандр улыбнулся.
– Ладно, отче, ступай, – сказал Рольф строго, натянул на голову одеяло и затрясся от смеха.
Ральф отвернулся к стенке, и попробовал не рассмеяться. А Никандр подумал, что сам сейчас не выдержит, начнет хохотать.
– Ладно, дети, спасибо, – стараясь удержать смех, сказал Никандр, быстро встал с кровати Ральфа и вышел из детской.
В