Грешным делом. Яков Пикин
уж, я подержу лучше.
Опять раздалось весёлое кудахтанье, затем шёпот:
– Убери руку. Блин, "Анастас" – что за имя такое? А ласково тебя как, Настя что –ли?
Возникла пауза, во время которой они кудахтали так долго, что я почти уснул. Затем опять возник шёпот, из которого я разобрал:
– Почему сразу Настя? Стасик можно.
И снова долгое хихиканье.
– Тараканское имя какое -то – Стасик! – Послышался Зоин голос.
– Греческое. Значит, «воскресший», – обиженно заметил Анастас.
– Правильно, тебя, как таракана не убьёшь, ты чересчур большой!…
Снова началась возня со смехом. Потом голос Анастаса удивлённо сказал:
– Какие ноги у тебя сильные, слушай…
– Я же с тренажёра не слезаю. Хватит меня щупать!
– Нет, правда…
– А ты что хотел? Мы ведь с Цилей спортсменки. Оба мастера по велоспорту.
– Да?
Весь разговор происходил также шёпотом, но ощущение было такое, что он доносится из суфлёрской будки на сцене, настолько всё было отчётливым:
– Да!
– Нет, серьёзно? А я главное думаю, чего это мне так хочется вас обеих пригласить на велосипед?
Послышался шлепок.
– Договоритесь сейчас…оба! – Пригрозила вдруг им обоим громко Циля. – Спите!
На пару минут установилась тишина, изредка нарушаемая лишь дыханием и шорохами. Затем откуда -то будто из глубины пошли стоны, вначале тихие и сдавленные, а затем всё более громкие, отдалённо напоминающие звук капель горящей пластмассы. Достигнув апогея, они слились в одно единое «о-о!», Несколько секунд после этого было тихо. А потом голос Зои тихо спросил:
– Это что?
В ответ донеслось едва различимое бормотание, словно говорили ей на ухо.
– Ужас, я по уши в эликсире жизни! – Озвучила в полный голос слова Анастаса Зоя. Отсвечивая в темноте спортивной фигурой в ажурных трусиках и таком же лифчике, она встала и под наш с Цилей сдавленный смех, сексуально покачивая бёдрами, направилась в ванную.
Следом за Зоей в ванную чуть ли не вприпрыжку побежал Анастас. Циля, чтобы не видеть этого, продолжала смеяться, закрыв ладонями лицо.
– Театр наоборот, – сказал я, когда они вышли.
– Почему? – Спросила Циля.
– Ну, как, мы же на возвышении, как артисты, а они – внизу, зрители.
– А-а…
– Это нам с тобой надо было на полу лечь! – Сказал я.
Услышав это Циля, оторвав от подушки голову, возмущённо произнесла:
– Чтобы они над нами так же потешались? Нет уж!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ПОБЕГ
Не знаю, с чем можно сравнить то, как действует женщина. Возможно с тем, как слепой ощупывает слона. На хвост она думает, что это хлыст, а на хобот, что это змея. То, что мужчина воспринимает, как затруднение, женщине видится романтикой. И, наоборот, то, что мужчине видится, как выход из положения, женщине может показаться тупиком. Я не знаю, как в точности думала Циля, но то, что мы видели всё по –разному, это точно. Примерно