Грешным делом. Яков Пикин
запаниковал недели через две, когда ощущение, что я её больше не увижу, обрушилось на меня также, как воды Потопа на погрязшую в грехе землю. Я по –прежнему не хотел есть, ни думать о работе. Водка не помогала. Я пил её, как воду, ощущая горечь во рту. Закуски не было. За ней мне было лень идти в магазин. Хлеб и тот кончился.
Хуже всего, что я не мог поделиться своим горем ни с кем, так как считал своё положение унизительным. Меня охватили горячка и какое- то уныние одновременно. Часами я лежал, глядя в стену, которую мы с Цилей обклеили обоями. Однажды мне пришла в голову идея послать Циле телеграмму. Эта идея так возбудила меня, что, вскочив, я побежал на почту.
В местном поселковом почтовом отделении было тихо и сонливо. К единственной бабушке за почтовой стойкой выстроилась очередь. Пять человек показались тремя сотнями. Я не мог ждать долго. На бланке, который я держал в руке, было написано: «Циля, прости! Я был не прав! Я люблю тебя! Вернись!». В адресном поле написал: Почтовое отделение Торжок, Каретовой Сесилии, до востребования. И стал ждать.
Минут через пять мне показалось, что я жду тут целую неделю. Подбежав к бабке и, дыхнув на неё перегаром, я спросил, едва сдерживая раздражение: «Почему так долго? Мне что, жалобу на вас написать»?! «А чего там у тебя, милок?», глянув на меня, как старый брабансон на молодого красноармейца, спросила пожилая почтмейстерша, протянув ко мне старую, изборождённую морщинами руку. Я сунул ей бланк. Прочитав текст, она удивлённо спросила: «и чего же тут срочного?». «Для вас, может, ничего!», заорал я. «А человеку плохо»! «А, вот оно что – плохо», закивала почтмейстерша головой, изучая меня, как старый кот дохлую мышь. Сказав: «ладно, давай отправлю», она взяла бланк и начала там делать пометки. С трудом дождавшись, пока у меня примут телеграмму, я пошёл с почты, услышав, как сзади начали шептаться: «страдает он, гляди –кась! Видел бы себя…Ох, молодёжь пошла»! «Пусть!», думал я. Зато теперь у меня была слабая надежда, что Циля вернётся.
Приковыляв домой, я уже снова хотел лечь, как вдруг услышал, что в дверь поскреблись. С колотящимся от радости сердцем, я побежал открывать. На пороге была девушка, как оказалось, соседка –белокурая бестия с милым лицом. Попросив соли, она вдруг уставилась на меня. «Это же вы играли летом в «Сказочном лесе?», спросила она. «Ну, да», смущённо ответил я, удивившись своей известности. «Ой, а мы с подругой там вдвоём отдыхали. Вы меня не помните?». Я отрицательно покачал головой. «Ну, естественно, там же вокруг вас столько девушек было. Куда уж нам! Мы всего на пару дней приезжали. Нам начальство путёвки выделили за хорошую работу. Мы ещё стояли и вот делали». Она выставила пальцы буквой «V». Помните?
И тут я действительно вспомнил, как однажды две девушки отлично зажигала возле эстрады, вскидывая руки. Но как я тогда мог обратить на них внимание, если рядом была Циля! «Всего два дня – субботу и воскресенье», продолжала соседка. Нам наш профсоюз милиции за хорошую работу выделил путёвки. Я в милиции работаю, младший лейтенант Котова!», шутливо отрекомендовалась она.