Молчание. Алла Добрая
собой, словно не замечая присутствия явно неприятного ей гостя.
«Скорее всего, повода заводить дело не будет, – мысленно отмел криминальные версии, Иван. – Если муж не сбежал, то в опьянении вполне мог утонуть. Если бы не статус хозяйки, никто бы и пальцем не пошевелил до завершения трех суток. Но она звезда, а их любят все, от простых читателей до генералов».
Иван терпеть не мог привилегированности, искренне считая, что перед законом все равны. Идеалистом Разумов не был, но наблюдая, как статусные люди нагло пользуются своим положением, редко упускал возможность дать им понять, что не стоит сильно отрываться от грешной земли.
– Вы планируете что-то делать? – вдруг произнесла Эма Майн.
– Например? – улыбнулся он.
– Например, вызвать водолазов.
– Пока не вижу оснований, – ответил Иван, подумав о том, что пляж осмотреть надо обязательно.
– Будете тянуть до трех суток? – усмехнулась Эма.
– Если бы хотели тянуть, меня бы сейчас здесь не было. Это простые люди ждут, когда пройдет положенное время, но для вас писаны другие законы.
На откровенный упрек Эма Майн ответила выразительным молчанием.
– Итак, Эмилия Леонидовна, – продолжил Иван, – вы утверждаете, что ссор между вами и вашим мужем не было?
– Даже если вы зададите этот вопрос в десятый раз, ответ останется прежним.
Ее поза казалась расслабленной, но по взгляду было заметно, что она едва справляется с эмоциями. Самообладание медленно, но верно покидало Эму Майн. Было ясно, что она не привыкла терпеть досаждающее общение и живет так, как удобно ей, не позволяя нарушать личные границы. Эма Майн умела держать не только удар, но и дистанцию.
Резко оттолкнувшись от спинки, она села прямо, упершись кулаками в основание дивана, словно готова была взлететь. Серые глаза смотрели откровенно враждебно.
«Вид, как у горгульи, что сидит на водостоке дома, – подумал Иван и снова улыбнулся. – Крыльев за спиной не хватает».
– Вам весело? – поднявшись, произнесла Эма Майн.
Пес подскочил следом и негромко зарычал.
– Не очень, – спокойно ответил Иван. – Просто я хочу, чтобы вы кое-что поняли. Я здесь не для того чтобы слушать рассказы о том, что вы пили-ели накануне исчезновения мужа и какие трусы на нем были, а чтобы понять, что произошло.
Эма Майн вдруг сморщила лоб, как бывает в момент острой боли. Сжав виски руками, она прикрыла глаза. Длинные ресницы цвета темного шоколада слегка подрагивали, а глазные яблоки нервно двигались от одного уголка к другому. Это длилось недолго. Открыв глаза, Эма посмотрела на Разумова сверху вниз отсутствующим взглядом.
«Будь поделикатнее», – вспомнил Иван слова генерала и, поднявшись из кресла, встал напротив.
– Прошу прощения, я себя неважно чувствую, – произнесла Эма Майн, дав понять, что аудиенция окончена.
Оказавшись выше нее почти на голову, теперь сверху вниз смотрел он.
– Повторяю, у меня нет ни малейшего желания копаться в вашей личной жизни, в одежде вашего