Молчание. Алла Добрая
Да что вы. Откуда у него деньги на такой замок. Когда Эма въезжала в этот дом, того еще в помине не было.
– Где они познакомились?
– В спортивном клубе. Я ей сам подарил абонемент. Ирина Эдуардовна упрекнула меня потом: «Выходит, за этот брак надо благодарить тебя?». Это мама Эмы.
– Где она живет?
– В Питере. Мои родители там же.
– Какие отношения у Макеева с тещей?
– Можно сказать никаких. По словам Эмы они виделись раза три от силы, включая свадьбу, без особого желания и взаимной симпатии. У Ирины Эдуардовны и с дочерью непростые отношения. Если маме что-то не нравится, мгновенно начинается террор молчанием. В этом Ирина Эдуардовна даст фору всем террористам мира вместе взятым. Так было всегда, с детства. Если не по ее, Ирина Эдуардовна в неизменных традициях перестает отвечать на звонки и сообщения, а Эма тихо страдает и в такие моменты совершенно не может работать. Беспокоится за мать, рисуя в воображении страшные картины – что та с инсультом или каким другим приступом лежит дома одна. Только, знаете, подобное молчание это чистой воды манипуляция. Я своих отучил. Поставил их номера в игнор, блокировал звонки и сообщения, когда начинали допекать. Пенсионерам заняться нечем, вот и отрываются на тех, кто на их взгляд, принадлежит им по факту создания.
Негромко беседуя, они шли по пляжу. Иван внимательно разглядывал песок и водоросли, которые волны плавно выносили на берег.
– Значит, вы знакомы с детства? – произнес Иван.
– С раннего. Мы жили по соседству и наши семьи дружили. Я засыпал и просыпался под гаммы Эмы. Ирина Эдуардовна считала, что интеллигентная девочка непременно должна музицировать, а что касается профессии, то тут необходимо обязательно поддержать династию. У Эмы – семья врачей, а мои – военные. Даже мама в военкомате служила. Отец спал и видел меня в форме. Но, как и Эма, я однажды сильно их расстроил. Не по стопам, что называется, мы пошли.
Он громко и от души рассмеялся.
– Правда Эма позволила на время затянуть себя в ту самую династию, – добавил Глеб, – но позже с предложенной родителями тропы свернула. Я сразу после школы уехал в Москву, а Эма сначала поступила в мед, но проучилась всего два курса и перешла на журналистику. Она всегда была хоть и великодушной, но довольно скрытной девочкой. Мои неудачи всегда воспринимала как свои, но при этом личные проблемы всегда переживала наедине с собой.
– У нее есть недоброжелатели? – задал вопрос Иван.
– Да вроде нет, – ответил Глеб. – У нее довольно узкий круг общения. Если только…
Иван остановился и пристально взглянул на Бабицкого. Тот резко отошел в сторону, ловко увернувшись от набежавшей волны.
– Была одна неприятная история, у которой ноги растут из Питера, – продолжил он. – Из-за этого Эма собственно и переехала в Москву, скрыв от меня настоящую причину. Я вообще ничего не знал, пока эта причина в лице ее бывшего не позвонила в издательство, заявив права на книги.
– Как фамилия бывшего?
– Герман Василевский. Он стал главной причиной ее переезда в Москву. С мамой, как я сказал, тоже сложные отношения