Реки жизни. Борис Григорьев
огорода.
Баба Ксеня, одногодка с дедом Иваном, родилась и умерла в Порое и никогда за пределы своего села не выезжала. Она рано – в возрасте 7 лет – лишилась своих родителей, которых звали Анастасией и Егором. Бабушка, девятилетний брат Сергей и пятилетняя сестра Акулина остались сиротами. Как они выжили и стали на ноги на границе между девятнадцатым и двадцатым веком, можно лишь догадываться.
У Ивана Сергеевича и Ксении Егоровны было девятеро детей, из которых трое – Тимофей, Ольга и Анастасия – умерли в раннем возрасте. Остальных детей звали Пелагеей, 1908 года рождения, Анастасией, 1910 года рождения (из чего следует, что первая Анастасия умерла раньше), Василий, 1913 года рождения, Николай – мой отец, 1918 года рождения, Дмитрий, 1921 года рождения и Ольга, 1923 года рождения. Тётки Настасья и Пелагея жили при родителях и потому уделяли мне очень много времени, в то время как младшую тётю Ольгу я видел редко, потому что после окончания педучилища она работала в другой деревне и дома в Порое появлялась редко. Дядя Василий, а потом и Дмитрий уехали на заработки в Москву, да так там и остались. Я ни разу с ними не встречался и знаю о них только понаслышке.
Тётя Настя и тётя Поля умерли старыми девами. Первая, побывав на торфоразработках в Ивановской области, разделила печальную участь многих молодых деревенских девушек того времени. Она надорвалась на тяжёлой работе, простудилась, приобрела порок сердца и, вернувшись домой, после длительной болезни скончалась в июле 1947 года. Тётя Поля пережила её не надолго и погибла во время пожара в доме. По рассказам тёти Оли, дом деда Ивана 12 июня 1952 года кто-то поджёг, а на следующее после пожара утро тётя Поля пошла в погреб за продуктами и задохнулась там от дыма. Задержку тёти Поли обнаружили сразу, тётя Оля кинулась в погреб и обнаружила сестру на верхней ступеньке – ей не хватило сил протянуть руку и толкнуть дверь погреба. Подоспевшие врачи привести её в чувство уже не могли.
В Москве в 80-х один за другим ушли из жизни мой отец Николай и дяди Василий с Дмитрием.
Баба Ксеня умерла в ноябре 1957 года. Дед Иван пережил её на семь лет и умер в феврале 1964 года в Липецке, куда он после смерти супруги перебрался жить к младшей дочери и моей крёстной тёте Оле, по мужу Маркиной. У тёти Оли жизнь тоже не сложилась: муж оказался морально неустойчивым человеком, большую часть времени находился либо под следствием, либо под воздействием спиртного. Она с ним помучилась какое-то время, а потом прогнала и развелась. Сын её вёл тоже не совсем праведную жизнь и от злоупотребления алкоголем в возрасте 50 лет получил повторный инфаркт и умер на улице. Мы изредка с ней видимся, а когда это случается, то вспоминаем прошлое и плачем.
Долгое время у меня создавалось впечатление, что род Григорьевых распался и рассыпался по земле нашей, оставив после себя лишь кое-где кое-какие всходы… После переезда в Курапово и развода матери с отцом