Книга Готель. Мэри МакМайн
от хижины мельника, я решила пройти дорогой, пролегавшей через портняжную мастерскую. Когда я ее миновала, Маттеус открывал дверь состоятельному заказчику. Мне показалось, что он собирается подойти и поговорить со мной, но потом его отец это заметил и позвал его внутрь. Прежде чем затворить дверь, Маттеус встретился со мной взглядом – лицо его выражало сожаление – и одними губами произнес слово прости.
Нежданная встреча была настолько унизительной, что я постаралась выкинуть ее из головы. Отца дома не оказалось. Следующие несколько дней я провела за готовкой, уборкой и попытками выходить матушку. Я не могла перестать думать о том мгновении, когда держала на руках сына мельника, и об остром желании его украсть. Раньше я лишь полагала, что стану матерью, потому что от меня этого ожидали. Теперь я этого жаждала.
Каждое утро я выходила на причал за хижиной и высматривала отцовскую лодку, но вернулся он только спустя четыре дня. В грязной одежде и с непонятными отметинами на лице, но с хорошими новостями. Епископ наконец отозвался на его прошение прислать к матушке лекаря.
Посланный епископом человек оказался тем самым монахом, который бросил меня на площади. Когда я открыла дверь и увидела его превосходный наряд, холодные глаза и безупречную бороду, мое возмущение вспыхнуло с новой силой.
– Вы только поглядите, кого прислал епископ, – не скрывая обиды, сказала я. – Спасибо, что снизошли до посещения нашего дома.
Он одеревенел, щурясь в утреннем солнце.
– Я иду туда, куда говорят. Кто-то написал епископу от имени твоей матери.
За четыре дня своего отсутствия отец, должно быть, каким-то образом нашел того, кто смог составить письмо.
Мне понадобилось время, чтобы совладать с гневом и проводить лекаря в заднюю комнату. Увидев мою мать спящей на топчане, тот сразу протянул мне склянку.
– Набери сюда воды из общественного фонтана, – сказал он, полагая, что я сразу поступлю как велено.
– Мы только что наполнили кувшин из колодца, – отозвалась я, не решаясь оставить матушку с ним наедине. – Я наберу оттуда.
Лекарь покачал головой.
– Вода должна быть из фонтана.
– Да божьи зубы! – выругалась я. – В колодце она тоже чистая.
Мать на кровати открыла глаза. Прошептала:
– Хаэльвайс, веди себя подобающе.
Лекарь посмотрел на нее, а потом и на меня, смиряясь с необходимостью объяснить.
– Все, что я делаю, должно делаться с Божьим благословением. В колодце вода стоячая и в дюжине футов под землей. Только в фонтане она достаточно чиста, чтобы ею благословить.
– Ладно, – сердито сказала я. Взяла склянку и, громко топая, удалилась к фонтану, хотя и продолжая подозревать, что в колодце вода все же чище. Видит Господь, там она определенно вкуснее.
Когда я вернулась, лекарь сидел рядом с матерью на ее постели, глядя в небольшую таблицу с неведомыми знаками.
– Луна в Весах, – пробормотал он, доставая из сумки ланцет. И легким движением запястья порезал матушке