Радость моя. Светлана Владимировна Романова
и смело искромсала отобранные вещи. Без всяких там «семь раз отмерь».
И вышло превосходно! Из темно-синего тонкого палантина сшила маленькое платье. Правда, сделала его подлиннее, чем у актрисы. Я стеснялась носить мини. Из маминого старого буклированного осеннего пальто сотворила кардиган. Из голенищ замшевых сапог соорудила модную жилетку. Спинку связала из коричневой пряжи, а выпоротую замшу использовала для переда. Я была такая тощая, что из двух кусочков кожи смогла выкроить грудку. Вышло классно. А из отреза черного атласа, который валялся у нас в шкафу с тех пор, как я себя помнила, получились модные брючки. Все сидело на мне как влитое. Индивидуальный пошив! И я засмеялась, радуясь красивым нарядам.
Голь на выдумки хитра. Это было про меня. Поэтому исключительно благодаря своему умению стала щеголять в обновках. Только вот обувь я тачать не научилась, и постепенно стерла единственные туфли буквально до дыр. Целую вечность, возраст красоты и юности, я не могла себе позволить ни одной пары новых туфель, сапог или даже босоножек. Все эти годы ходила в старой обуви, поношенной куртке и подростковом пальто, купленном в восьмом классе. Пальто я шить не умела, но у меня был длинный шерстяной жакет с модным орнаментом – прощальный подарок мамы. Она вязала его в свой последний год, пока были силы. Я утеплила его выпоротой из старой куртки подкладкой и носила даже зимой, если не было сильных морозов. При этом не комплексовала от бедности и совершенно не расстраивалась. Главное, я была молода и здорова, а всё остальное – неважно!
В конце августа с ворохом обновок я вернулась в Москву. Но учиться мы не начали, так как на втором курсе нас ожидала «картошка» – бесплатное использование труда студентов на сборе урожая в колхозах.
Нас загрузили в автобусы и на целый месяц поселили в пионерском лагере под Можайском. Наш курс почти без исключений работал в колхозе. Кормили в основном картошкой. И иногда только что выкопанный корнеплод мы запекали прямо в поле. Было вкусно и нам не надоедало. Работа была грязной, но не слишком тяжелой. Мы трудились и на уборочных комбайнах, и на сортировке. Над полем слышались шутки, смех, песни. Я чувствовала себя полной сил и получала от жизни радость. Месяц на природе с нашими ребятами и девчонками принес больше удовольствия, чем отдых на курорте. С погодой тоже повезло. Сентябрь стоял теплый и солнечный, только по ночам было уже холодно.
Склянкин открыто бегал за мной. В колхозе Лёня перешел от робких намеков к активному нападению. Впервые накинулся на меня вечером сразу после прибытия в колхоз. Нас разместили в корпусах, накормили ужином и объявили свободное время до отбоя. Стоял теплый сентябрьский вечер, и все вышли погулять. Склянкин уже поджидал меня у входа и, оттеснив от подружек, повел в ближайшую рощу. Я, продолжая убеждать себя, что мы влюблены, покорно пошла за ним. Брела, как овца, уверяя себя, что этого хочу. Едва мы скрылись из вида, Склянкин начал приставать, не дав мне и шанса подготовиться к атаке. Мокрыми губами он обслюнявил мое лицо и жадно присосался ко рту. Я не сопротивлялась,