Изгнание. Елена Бауэр
не вызывает, – спохватился Пиц и попытался сгладить ситуацию. – Но почему я должен исполнять любую прихоть Сергея, будто я его адъютант? Я такой же член императорской семьи, и мои предпочтения должны иметь такой же вес, как и желания Сергея.
– Но разве сам ты не хотел ехать в Москву?
– Нет, вернее, вначале мое отношение к этому было нейтральное, но теперь я твердо намерен остаться в Петербурге. Это мое осознанное решение. Владимир, кстати, не против. Он говорит, я могу принять первую гвардейскую кавалерийскую дивизию.
– Хорошо, так тому и быть. Но, будь любезен, объяснись с дядей Сергеем сам.
Окончательный отказ Павла перебираться в Москву вогнал августейшего отпускника в страшное уныние. Все это было так не вовремя, именно тогда, когда травимому кузенами московскому генерал-губернатору как воздух нужна была поддержка.
Павел устал печься о чувствах брата. Он считал, что он столько сражался за Сергея после Ходынки, что мог рассчитывать на небольшую благодарность и уважение его права выбирать место, где жить и служить. Зато теперь ему не нужно было объясняться с Сергеем по поводу Ольги. Он не подумал, что их ссору придворные сплетники тут же начнут использовать против московского генерал-губернатора, решив, что Пиц, в конце концов, все осознал и встал на сторону противников брата.
Павел утомлен был дрязгами и тоже отбыл в отпуск. Его Императорское Высочество ехал в Париж один в собственном вагоне. Однако от наблюдательной свиты не ускользнуло, что в том же поезде, в отдельном купе вагона первого класса, путешествовала знакомая дама. Это была известная модница, супруга бывшего однополчанина Великого Князя, госпожа Пистолькорс, которая последнее время особенно расцвела, немного поправившись. Сопровождающие Великого Князя, затаив дыхание, ждали, что будет происходить дальше, и вскоре их любопытство было сполна удовлетворено. Прекрасная попутчица стала запросто посещать великокняжеский вагон.
В Париже Павел и Ольга жили в одной гостинице, хоть и в разных номерах. За границей они чувствовали себя свободней и могли не прятаться. Парочка совершала долгие прогулки. Ольга была в восторге от красочных, словно написанных крупными мазками импрессиониста, извилистых парижских улочек, Сены и Булонского леса. Компания любимого окрасила город в самые романтические тона.
– Я бы мечтала, чтобы ты не был Великим Князем, и мы жили бы здесь с нашим малышом в небольшом, уютном доме, – вкрадчиво прошептала она Его Императорскому Высочеству. – Жаль, что это лишь несбыточная мечта…
Она держала его под локоть и с этими словами на секунду прижалась к его руке.
– Давай наслаждаться тем, что есть, каждой секундой нашего пребывания здесь! Мы вместе, и я не хочу больше ни о чем думать.
– Мне необходимо тебе кое в чем открыться…
– Ежели возможно, опустим драматические паузы. Мои нервы совершенно сейчас к этому не расположены. – Павел остерегался откровений. Он так отвык от счастливых сюрпризов судьбы, что каждое