Сначала было Слово. Благословленному. Velikaya Lives Lui Braun

      Бывало, снова грусть нахлынет,

      Слеза накатит пеленой,

      Да, заждалась!

      Ни зги не увидать,

      Как будто с горя напилась,

      И, ну реветь, то в голос, то навзрыд,

      Ударят молнии с небес, весь лес дрожит.

      Но, все ж, берет себя в узду,

      Чтоб ровно выткать борозду,

      Прокатанную, как слюду

      Полозьями саней.

      И снова иглица колотит,

      Стучит мороз по изразцу,

      Как в ступе пест толчет муку,

      Так и она забыв про муку,

      В обход, соседним околоткам

      Топталась пьяною походкой,

      Ползла под куст почти ничком,

      Вбивалась в щели паучком,

      И, снова нити канитель

      Вытягивала из петель.

      Уж все пяло прошла насквозь,

      И вроде все сошлось, срослось,

      Но, все же топчется нога,

      Иглы стальная кочерга.

      Хромая на одной ноге

      В снегу по самое ушко,

      Посмотрит под ногу себе,

      Все припорошено пушком.

      Встать некуда совсем,

      А все плетется, бисер нижет,

      Петляет  стежки в хитрый шаг,

      То семенит, а то, скачками,

      Углами острыми в зигзаг.

      Совсем устал, обледенел,

      Сточил свой шип каблук стальной,

      Как старостью сточенный зуб,

      Тупая боль.

      И по прямой от можерги

      Пошел поношенный цоколь,

      Раздался приглушенный стук,

      Ритмичный, словно сердца тук,

      Тук-тук, тук – тук, тук – тук…,

      Как метронома мерный звук.

      И тянет за собой ногу,

      Почти, что выгнувшись в дугу,

      Буксует нитками в снегу.

      Планету всю метет пороша,

      Мир не плохой и ни хороший,

      Он просто чист в убранстве пуст,

      Слетела маска злобных уст,

      Смеющихся над ней,

      Разорваны их рты!

      Пал в своей славе лицедей,

      В след, мимы,

      Копии людей пошли за ним.

      Стих бесноватый дикий смех

      Былых чудачеств и утех.

      И мир испуганно притих,

      Взяла его кручина,

      Взгрустнул, уныл, безлико сник,

      И тело сбросивший старик,

      На одре смертном с ним расставшись,

      Не обрядился в новый лик.

      Ушел, оставив этот мир,

      Тот, кто недавно был Кумир!

      Месть Матери всегда,

      Страшна и очень беспощадна,

      И этим женщина отрадна,

      И этим женщина ценна,

      И этим, святостью полна,

      Сумеет зло вернуть сполна.

      Разыщет сына своего,

      Сама дорогу ему выбьет,

      Тропу протопчет и пробьет,

      Ту, что к порогу приведет Его,

      К порогу дома своего.

      Зима плела и вышивала

      Земли атласное одеяло.

      Мело – мело, белым – бело…

      В особый переплет жаккарда

      Все нити разом заплело,

      И серебро к ногам бросала,

      Кидала пух в земли чело.

      Холст