Комната. Виталий Михайлов
прессе было не попасть.
Зато он был у всех на виду. О нем написала каждая газета в городе, даже о язве в форме замочной скважины пронюхали: заметили повязку и давай расспрашивать.
Язву он обнаружил на второй день после визита в Дом-без-дверей. Язва, очертаниями похожая на замочную скважину, распустилась на предплечье. Из нее сочилось черное. Такие язвы были у Поганки и прочих. Вероятно, он заразился, другого объяснения быть не могло. Только этого не хватало.
Сестра сразу потащила его к врачу, хотя денег было в обрез. Врач осмотрел руку, выписал мазь и посоветовал пить больше витаминов. Он сказал, что это обычная язва, хоть и странной формы, и волноваться не о чем.
Отец Поганки и прочих обитателей Дома-без-дверей сказал, что детей украли два месяца назад и что похитители требовали не обращаться в полицию. Они назначили выкуп – миллион за каждого ребенка. ||||||||||||||| хотел заплатить, но детей чудом удалось найти.
||||||||||||||| был очень влиятельным человеком в городе. Местные газеты только и писали о чудесном спасении детей. Лицо ||||||||||||||| было бесцветным и напоминало лицо манекена, который слишком долго простоял на солнце. Впрочем, это было неудивительно: потерять сразу четырех детей, наверное, ||||||||||||||| места себе не находил от горя.
Ему даже пообещали награду за храбрость или что-то типа того – он не хотел вникать. Интереса к его скромной персоне и так хватало.
Он хотел разбить Боксеру челюсть кастетом, но промазал и попал по шее. Боксер отступил к раковинам, его одолел приступ кашля.
Сам он едва стоял на ногах. Всюду капельки крови. Ни разу после замеса он еще не уходил на своих двоих. Чуда не произошло и теперь. Его немного попинали, но больше для вида, и увели Боксера, который держался за шею и надсадно хрипел.
Вот что бывает с известными, но не слишком популярными людьми. А он частенько оказывался в центре внимания. Пусть и не по своей воле. Но когда все местные газеты хвалят, называют героем и на все лады превозносят твою скромную персону, это ли не повод избить тебя в туалете?
Человек, который сидел напротив, был до жути уставшим, с почерневшим от горя лицом. Несмотря на жару, его руки были затянуты в перчатки. Назвался |||||||||||||||. Сказал, что пару лет назад у него пропали две дочери. Принес их фотографии и отдал ему. Чтобы он не забыл, как они выглядят.
Забыл. Если бы это было так просто. У одной имелась особая примета – родинка в форме полумесяца на мочке уха. Мужчина продиктовал адрес, на случай, если произойдет что-нибудь странное.
– Все, что угодно, – сказал |||||||||||||||. – Особенно если дело касается комнат. И дверей. И пожалуйста, не звоните мне домой. Это очень важно. Прошу вас.
Но были и другие имена. Имена, которые он не мог забыть, даже если б захотел.
Анна, Виолетта, Кристина.
Он хранил их, как скряга хранит золотые монеты. Лишь иногда произносил вслух, чтобы почувствовать, как они звучат. Настоящие имена. Анна, Кристина, Виолетта. Тогда монеты вспыхивали на солнце и роняли в траву тяжелый медовый отблеск. Он любовался ими украдкой и, спохватившись, прятал в карман, чтобы кто-нибудь ненароком