Господин Уныние. Диана Кеплер
нужно ответить конкретно на «Я люблю тебя», можно говорить следующее: «Для меня слово „люблю“ произносить слишком сложно из-за того, что я боюсь оказаться раненым. Мы ведь никогда не можем знать, когда наши отношения закончатся. Порой это даже не зависит от нас, а фраза довольно сильная и наполненная глубоким смыслом, бросая который на ветер, ты обесцениваешь всё. Я испытываю огромную привязанность, интерес, теплоту к тебе, но ведь „я люблю тебя“ – просто формальность. Мы вместе не ради слов, а ради чувств. Разных чувств».
Эмиль задумался и пожал плечами, соглашаясь со мной.
– Это лучший вариант… Говорить всё как есть, прямо и без манипуляций. Но в моих бывших отношениях это было практически невозможно. Партнёр был типичным арбузером, – Эмиль усмехнулся.
Я задумался. Обсуждение любви и романтических чувств – это сложно. Я не знал, на что сменить эту запретную тему, уйти от диалога, связанного с его размышлениями и моей Ксенией. Я знаю, знаю, что сам начал об этом говорить, но я хочу остановиться. Это чересчур больно.
– Кстати, наверное сейчас это будет не в тему, но меня дико пугает вселенная и космос, потому что я не могу осмыслить эту величину, я не могу обработать факт о том, что она такая огромная, – выпалил я, даже не раздумывая. Мне хотелось заполнить повисшую неловкую тишину. Он ведь, наверное, ждёт чего-то, какого-то продолжения? Я считал своим долгом развлечь его разговором, хотя если бы я попробовал спросить себя: «А хочу ли я вообще разговаривать?», я бы сам себе чётко ответил: «Нет». Но я продолжил мысли вслух, потому что я идиот, который никогда не прислушивается к своим желаниям. – Очень сложно принимать то, что у кого-то всё не так, как я себе всю жизнь представлял. Точно так же, как и вселенная обыкновенная, общепризнанная, непостижима вселенная внутри человека. Мы можем только, как астрофизики, об этой вселенной знать феномены, размышлять о её происхождении и об условиях, которые действовали на неё во время того, как она менялась. Но полностью мы никогда ничего из этого не познаем. Ни вселенную мира, ни вселенную другого человека. Хотя бы потому, что мы не можем почувствовать то же самое, смотря на всё со своей точки зрения, ограниченной специфическим мировосприятием.
– Я согласен с тобой. Разумеется, что мы не можем понять, как работают физиологические процессы человека, как работает его биохимия. Так что в этом действительно есть какой-то смысл, – задумчиво буркнул Эмиль.
– А я считаю, что как раз-таки физиологические и биохимические процессы доступны для изучения. Более того, они изучены, но не нами. Думаю, мы довольно неплохо разобрались в физиологии и строении тела человека. А вот ментальная сфера… Психиатрия ещё имеет под собой базовые основания. Но настолько мы ещё глупы, что эта область остаётся такой загадочной. Я человек, который стремился познать многое, но которому чего-то не хватало для того, чтобы эту информацию найти и пропустить через себя.
Щёлкнула дверь, и на порог вошла медсестра с завтраком. У меня совсем