Дети распада. Александр Степаненко
я больше не стал ничего выяснять. Случайно или неслучайно – эти обнявшиеся синие и красные тетрадки попали ко мне в руки; и я просто решил закончить кем-то и когда-то начатое. Неважно кем, когда и для чего.
Я изменил имена и фамилии, изменил или убрал все то, что слишком явно указывало бы на реальных людей. Как у учителя словесности, у меня, конечно же, чесались руки подвергнуть хотя бы небольшой редакции не совсем еще зрелые, где-то угловатые, с неуклюжей «раскачкой» в начале рукописи. Но я не стал этого делать. Все авторские тексты я оставил как есть, сохранив почти везде даже орфографию и пунктуацию. Я лишь скомпоновал истории в том порядке, который показался мне наиболее логичным, снабдил заголовками, а также сопроводил некоторыми собственными комментариями: сносками, вступлением, заключением.
История первая. Полураспад
Тетрадь первая. Помойная яма
3 июня, суббота
Скорость была приличная, «Ява» тарахтела, гаишников пока не попадалось. Ирка висела у меня на шее, и, кажется, что-то говорила, но я не слышал ее. На душе у меня было тоскливо, пасмурно, опять я тащился, а точнее – нёсся туда, куда мне не хотелось.
Я знал, что мне там, наверное, будут рады. Но мне это было неинтересно. Хотелось просто выпить, а точнее – напиться, ничего более.
Сигарет у меня с собой было две пачки, и я решил, что этого мало. Мы остановились у продуктового. Ирку я оставил, а сам зашел в магазин. Но бакалея была пустая, и я вернулся. Раз уж остановились, решил покурить, достал сигарету, но спички куда-то делись. У остановки рядом стояла кучка парней, моего возраста или чуть старше. Они все курили, матерились и громко ржали.
Я попросил огня. Кто-то чиркнул спичкой. Я стал прикуривать, они, естественно, тут же начали обычную канитель: откуда я? Я испугался, но вспомнил, что «Яву» не заглушил. Сказав «спасибо», я развернулся и перемахнул быстренько через дорогу. Двое бросились за мной.
– Я тебя отпускал, ты, пентюх?! – заорал один из них.
Я прыгнул на сиденье, тот, который орал, попытался хватануть за руль, но я отпихнул его и газанул по-быстрому.
Ирка опять, кажется, пыталась что-то спросить на ходу, но я не слышал – о чем. Свернув с шоссе, мы еще минут десять прыгали по колдобинам. Пришлось поездить кругами, чтобы найти адрес, а когда нашел, еще минут пять гудел, пока они там очухались и поняли, что кто-то приехал.
Ворота открыл Петро. Шатаясь, он бросился обнимать нас своими большими, длинными руками. Когда въехали во двор, с крыльца спустились и все остальные. Нас встретили радостными криками, а я с трудом смог даже улыбнуться. У меня все вертелось: «Опять, опять…»
Я пожал всем руки. Илюха поцеловал Ирку и опасливо посмотрел на меня. Но я не обратил внимания.
– Пошли! – сказал он мне, обняв за плечи.
Мне хотелось его руку – сбросить.
Домик был небольшой, досчатый.