Огнем и вином. Хроника третья. Валентин Никора
так и читалась невысказанная мольба: мне бы кровушки хоть глоток, пусть даже дурной!
Вскоре остановились подле пещеры, из которой поднимался легкий дымок.
– Жирует, сволочь! – зло обронил старший упырь в сторону и, обернувшись к пленникам, добавил. – А мы тут с голоду пухнем…
Зализный Вовк демонстративно зевнул, обнажая пасть, усеянную крепкими клыками, и процедил, обращаясь к растерявшемуся Илье:
– Истекает у нас срок придатности до споживания. Бильше не можно мне нас зберегати. Чего ждешь?
– Да что я могу? – побледнел Илья, мигом сообразивший, что в любой момент может оказаться завтраком у этого пограничного гарнизона упырей.
Тут пришла очередь удивляться волку:
– Да ты ж колдун! Робь шустрее этим марогорям пару бочек кровушки, а то что-то совсем не глянется мне их самостийное настроение…
– Меня этому Яга не учила. – проворчал Илья.
– Тогда из нас изроблют шахове печиво и сховают за здоровеньки булы. – подвел резюме серый.
Времени на раздумья не осталось. Мертвяки столпились вокруг плотным кольцом. Руки Ильи сами взметнулись вверх. Слова слетели с языка, словно кто-то невидимый стоял рядом и подсказывал: «В бочках кровь кипит, как ртуть. Начинаю мага путь!»
С неба с резким свистом шлепнулась бочка.
– Отведайте-ка наших харчей. – елейным голосом пропел Зализный Вовк, скалящий зубы в ехидной усмешке, готовясь подороже продать свою шкуру.
Вожак щелкнул пальцами. Молоденький упырь, с едва пробивающимся пушком под носом, подбежал к нежданному угощению и одним ударом вышиб из бочки крышку:
– Чтоб мне сдохнуть – кровь!!! Еще свежая, дымящаяся, пахнущая страхом… Дозвольте отведать?
Главарь согласно кивнул головой. Юнец опустил морду в деревянное чрево бочки, сглотнул, прислушался к внутренним ощущениям и, не высовываясь на свет божий, крикнул:
– Чистоган! Это вам не сивуха свернувшаяся!
Упыри с радостными визгами кинулись к угощению и вскоре все тринадцать нежитей припали к бочонку, похрюкивая от удовольствия. Некоторые поднимали головы, щурились на солнце и блаженно улыбались. В их глазах светились умиротворение и сытость. Кровь текла по подбородкам, капала на грудь, марая исподние рубахи и тусклые медные доспехи. Начиналась обычная упырья пьянка. Им уже было не до пленников.
Зализный Вовк подмигнул Илье, и они принялись осторожно выбираться из окружения закутившей нечисти. Но едва Илья и волк сделали десяток крадущихся шагов прочь от упырей, как в пещере сверкнули кровавые огоньки глаз и мерзкий, липучий голос злорадно прошептал:
– От Камен’Данта еще ни кто не уходил! Ну-ка, поворачивайте назад свои оглобли!
Вместо того, чтобы рвануть, сломя голову, Илья и Вовк, точно завороженные, развернулись и двинулись обратно к пещере. Их ноги и лапы стали точно чужими, послушными воле невидимого чудовища.
– Э-э-эх! – по пещере эхом