Трансильванские рассказы. Дмитрий Викторович Иванов
тревожную тишину взорвал хриплый крик ворона. От неожиданности мужчины вздрогнули и переглянулись. Большая черная птица сорвалась с ели и скрылась в чаще.
– У, проклятый! – крикнул ей вслед бывший семинарист.
– Нас ожидают, – пробормотал Лайош.
– Чего? – не понял Удо.
– Ничего.
Как только Янош Олах подъехал к тропинке, его лошадь жалобно заржала и встала. Парень подстегнул ее, но животное начало упираться, дергать шеей, трястись и нервно переступать копытами. У других мужчин кони вели себя так же. Никто из них не хотел идти в лес. Как ни пытались воины заставить их двинуться дальше уговорами или понуканиями, ничего не получалось. Наконец обычно спокойный скакун юного Клади вскочил на дыбы и чуть не сбросил седока.
– Ладно, слезаем, – скомандовал предводитель отряда.
– Чего это они? – недоуменно развел руками Хайнц-Ульрих. Однако по глазам уже был ясно: сакс всё понял. Он просто не хотел отказываться от образа единственного несуеверного человека в отряде.
– Нечисть почуяли вот и упрямятся. Звери страшатся нежити, старая Думитра так рассказывала. Они видят то, чего не ведомо людям, – ответил Янош.
– Да ну? – скривился Удо.
– Так оно и есть, – неожиданно подтвердил Лайош. – Ладно, парни. Привязываем коней и топаем пешком. И так уже сколько времени потеряли.
Лес встретил путников мрачным величием. Ели высотой не меньше мальмкрогской колокольни молчаливыми стражами высились с каждой стороны тропинки. Между рядами их острых вершин небо превратилось в узкую серую полоску. Черные от влаги нижние ветви покрывал ползучий серый лишайник. Серебристые пряди уснеи длиной подчас с рукоятку шестопера свешивались то тут, то там. У корней виднелись побуревшие вайи папоротников. Одни из них безжизненно стелились по земле, другие, изломанные, сиротливо торчали с поникшими рваными листьями. Воздух казался тяжелым от переполнявших его испарений. Он пах грибами, прелыми листьями, корой, смолами и землей. Дышать таким было тяжело.
Подул ветер – кроны тревожно зашуршали, в чаще заскрипели стволы. Лицо обдало сыростью, сделалось зябко. Понграц шел позади всех и боязливо озирался по сторонам. Этот лес, будто сошедший со страниц страшных сказок, ему определенно не нравился. Вчера затея казалась приключением, захватывающим и интересным. Парень не верил в вампиров, а после неудачи в семинарии начал сомневаться и в существовании самого бога. Честно говоря, он не надеялся найти в заброшенной деревне сокровища. Но на предложение старика польстился Лайош, а у него нюх на наживу. Он никогда не ошибался, по крайней мере, пока Калди служил в отряде. Однако сегодня всё пошло не так. Под утро во сне юноша увидел Богородицу. Она простерла руки и позвала к себе. Но парень закрыл лицо ладонями и ринулся наутек. Тут он проснулся. Затем Янош, будь он неладен, наговорил всей этой чертовщины. Чушь, конечно, но всё же … Дальше лошади отказались идти, а теперь вот лес … стволы высятся черной стеной, а с веток свешиваются жуткие лишайники, как клочья изодранного савана.