Записки невольника. Николай Молчаненко
единственно ради работы." Это своего рода "паспорт каторжанина". Но я берегу свой советский паспорт – храню его вместе с дневником.
16 мая 1943 года
Отоспался, значит, хоть немного восстановился. Позавчера ночью дважды гоняли в убежище, но Саарбрюккен так и не бомбили. Беспорточный, после операции, теперь работает крановщиком у Лоренца, где льют снаряды, а на другом кране работает Надя Попова. Без Карла очень тяжело, особенно на формовке.
За последнее время я уже дважды не до конца зачеканил опоку с одной стороны, думаю, что около пятидесяти траков ушли в брак. Во вторую смену не так светло, как днём, что даёт возможность проделывать небольшие саботажи. Пока немец проверяет чистоту форм, я ловлю момент, когда он отвлекается, и ударяю по земле, чтобы куски попали в форму. Сам процесс формовки обезличен, и литьё уже происходит без нашего участия.
Проверка литья очень строгая: малейшие неровности зачищают, и, если на стыке форм есть дефекты или верхняя опока поднялась при заливке, такой трак выбраковывается. Каждый трак проверяют на твёрдость и прочность, после чего собирают в гусеницу и проверяют на разрыв. Мои расчёты показывают, что меньше половины продукции проходит проверку. На "Schrottplatz" за цехом постоянно растёт гора брака, и приятно осознавать, что моя доля в этой куче немалая.
За месяц работы на формовке я похудел на шесть килограммов. Взвешиваемся иногда на весах для присадок к электропечи – сейчас мой вес 51 кг. Сначала не поверил, когда увидел эту цифру. В зеркало стараюсь не смотреть.
28 мая 1943 года
Произошёл страшный случай. Эмиль – Мелентий Минович Капкан вместо гиздопара съел декстрин. От нестерпимых болей он корчился и катался по земле, кричал, пока не охрип. Пил воду и рвал, но ничего не помогало.
Мы, перепуганные, бегали к полицаям за медицинской помощью, но они гнали нас плетью. На крики пришёл Янсон, узнал, в чём дело, и сказал: "О! это есть хорошо! Пусть он умрёт – это будет всем русским свиньям наука." Но Эмиль подложил Янсону свинью – промучившись около трёх часов, он стал успокаиваться и выжил. Ещё день дрожал.
Эмиль – душевный человек, музыкант, любитель русского романса. Поет приятным вибрирующим голосом, особенно прелестна в его исполнении "Черная роза". Работает подручным слесаря на электростанции. Сейчас второй день болеет, скорее всего надорвался. Я зашел его проведать. Близких отношений у нас нет, но когда я работал на формовке гусениц (а электростанция располагается рядом), то в паузах работы мы вели душевные беседы. У него такое нежное восприятие мира, что, когда я сказал, что зашел его проведать, он едва не прослезился. Долго с ним говорить не могу – утомляет его речь, он говорит так быстро, словно пулеметная очередь. Но он оказался моим верным спутником и другом на протяжении всей немецкой каторги.
Погода стоит солнечная, и после полудня жара в цеху становится невыносимой. На электропечи, где находятся весы, подручным сталевара работает Эмиль. У него тоже тяжёлая работа, особенно во время загрузки печи вручную.