Родоман. Сборник статей и воспоминаний. Татьяна Ильинична Герасименко
размера и предназначен для уличного размещения: например, он поднят на стальных опорах над Индором, самым большим городом Мадхъя-Прадеша и его финансовым хабом; размещен на бетонном заборе вдоль оживленной трассы в Гвалиоре и т. д.
Отделившийся от Мадхъя-Прадеша Чхаттисгарх, не обладая богатой историей как борьбы за статус, так и самостоятельного существования, за неимением других бесспорных ресурсов интенсифицирует создание собственной, непроявленной ранее, идентичности при активном использовании геокартоида. Вытянутый по вертикали обвод также может состоять из сегментов-картоидов, представлящих дистрикты штата, быть начиненным флорой и фауной, индустриальными объектами или иными достопримечательностями региона, т.е. становится тематическим и репрезентативным для данной территории.
Даже в пояснительной надписи – Chattisgarh – буква i замещена все тем же вытянутым геокартоидом зеленого цвета с красной горошиной наверху; этот же символ – с уточнением – «надежный, вызывающий доверие Чхаттисгарх27» (credible, viśvasnīy) является и логотипом-слоганом Туристической корпорации штата. И, безусловно, карта Чхаттисгарха перманентно обнаруживается в сочетании с ликом главного министра штата Рамана Сингха, пребывающего в этой должности с 2003 г. Собственно, эта близость – соединение территории и власти, – а также повсеместное присутствие и превращает карту региона, теряющую картографические знаки, в карту-логотип28, «саморепрезентацию и политическую индентификацию» (Brückner, 2006, p. 139).
Махараштра
В отличие от композитных хиндиязычных «сердец» индийского Севера, расположенная к юго-западу от Мадхъя-Прадеша Махараштра представляет собой естественно сложившийся исторический регион, однако обретший статус современного штата только в 1960 г. после длительной и упорной борьбы с федеральным центром за объединение маратхиязычных земель (Phadke 1979; Глушкова 2000а, 2008). Она в изобилии обладает «склеивающим» сообщество потенциалом: природным ландшафтом, сформированным горной цепью Западные Гхаты (Сахъядри) и берущими начало в ее отрогах реками; шиваитскими храмами и крепостями на вершинах гор; главными региональными небожителями – Витхобой, Кхандобой, Тулдзой-Бхавани и Ганешей и многодневными празднествами в их честь; «святыми поэтами» эпохи бхакти – Днянешваром, Намдевом, Экнатхом, Тукарамом и др.; десятивековой литературой и эгалитарным театром; наконец, нескончаемой чередой судьбоносных исторических событий и их участников: государственных деятелей, революционеров, реформаторов, актеров и др., среди которых недосягаемой вершиной возвышается чхатрапати («владыка [царского] зонта») Шиваджи (1627/1630—1680), основатель государства маратхов. В 1950-е годы, в период острой борьбы за образование маратхиязычного штата, поэт Васант Бапат воздействовал на воображение маратхов как раз этими символами:
Великолепные Гималаи – твои и мои,
Мартин Брюкнер блистательно реконструировал роль карты в руках политика на материале поэтапного визуального оформления американских штатов, приведшего (уже к 1850 г.) к созданию существующей сегодня административно-политической карты США (Brückner, 2006, p. 134—142). Рассказывая о том, что карты каждого штата по отдельности и все вместе рисовались (например, на молочниках вместе с фигурами Джорджа Вашингтона и Бенджамина Франклина) и даже вышивались, он пишет: «Презентация национальной территории в блеске разных оттенков – более толстой ниткой или более широким мазком – продвигала контурную карту в качестве узнаваемого знака, с помощью которого молодые американцы учились выражать свою национальную идентичность. Материальность образцов даже предполагала, что содержание национальный карты начинало пониматься вполне буквально – как материальная текстура нации» (Ibid., p. 140). То, что произошло на американском континенте более двух веков назад, воспроизводится сегодня – при поисках идентичности – во вновь создаваемых штатах: например, население Чхаттисгарха учат ощущать себя чхаттисгархцами.