Мой Ленинградский горный. Табошар урановый. Виктор Александрович Моисеев
до меня:
«Сегодня в комсомол не можем мы принять тебя,
Устав хорошенько изучив и книгу Ленина прочтя
„Материализм и эмпириокритицизм”,
Вновь приходи», – вдогон услышал я.
А стоящая на выходе из зала ребятня
Догадалась сразу, что в комсомол не принят я.
Нет на груди с портретом Ленина значка,
Да было написано и на морде это у меня.
И, окружив меня, вопросы сразу же задали:
«Когда повторно приходить и какие порученья дали?» —
«Книгу Ленина о каком-то „крититизме” чтоб я изучил,
Устав чтоб лучше почитал и через месяц приходил», —
Понурив голову, сквозь зубы им я процедил.
В сторонке у окна задумчиво стоял
Наш школьный комсомольский секретарь.
Решил его спросить про книгу, что мне задали читать,
Он комсомольский наш вожак и должен это знать.
И был его ответ такой с улыбкой мне:
«Не забивай ты этим сильно голову себе,
В райкоме эту книгу до конца никто и не читал,
А начав же читать, то на второй странице засыпал.
И задают всегда один вопрос, он стар, как мироздание:
Первично что по этой книге – бытие или сознание?
И секретарь райкома мне поручение такое дал,
Чтобы проинструктировал и правильный ответ я подсказал.
И вот какой, ты думаешь, здесь должен быть ответ?» —
Спросил меня, а я ему всего три слова:
«Конечно, дух, сознание!» – «А вот и нет,
Ответишь так, и в комсомол не примут снова».
А через месяц, прочтя комсомола тот устав
И книгу о «критицизме» из библиотеки пролистав
(Читать не стал, мозги закипят, да и ответ я знал!),
Перед комиссией в райкоме я вновь предстал.
Вначале меня вопросами по уставу погоняли,
Затем о ведущей роли партии с расспросами пристали,
А в конце вопрос тот самый мне задали.
Ответил, как учили; одобрительно кивнув, отстали.
В центре комиссии секретарь райкома встал
И, красную книжицу в руках держа, сказал:
«С сегодняшнего дня ты комсомольцем стал!»
И, вручая значок и книжицу, руку мне пожал.
4. Я – абитуриент. Общежитие
Воспоминания исчезли, и я вернулся в тот институтский зал,
Профессор Ушаков предо мной, и это он мне руку жал.
Говорил, что документы приняты и я абитуриентом стал,
И, взяв ручку, мне направление в общежитие подписал.
И в этом направлении его я адрес прочитал:
Шкиперский проток, дом номер пять.
А профессор, как его найти, мне подсказал.
Скорее в руки чемоданчик – и пошел его искать.
Спросив случайных мне прохожих
И вспомнив, что говорил мне Ушаков,
Пересек Большой проспект, затем и Средний тоже.
И за сквером вижу название той улицы и общежития дом.
Восьмиэтажным в сталинском