По ту сторону Разина. Патриарх Никон и крестьянская война 1670–1671 годов. Алексей Малышев
Никону в грандиозности замысла нельзя.
Обладая широчайшим умом и организаторскими способностями, патриарх начал обновление идеологической парадигмы «Русской веры», приводя ее в соответствие с канонами православия вселенского.
План реформы был самым масштабным. Обновляя каноны и правила богослужения, Никон и его соратники создавали новую церковь – церковь вселенскую, в которой служение Богу и государю уравнивалось, делалось призванием. Неслучайно патриарх начал строить под Москвой, на реке Истре, точную копию библейского Иерусалима – Новый Иерусалим, давая окрестным селам названия новозаветных селений. Этим самым он как бы «отменял» Старый Иерусалим – место, где убили Христа, и возводил Новый Святой Град – новую столицу вселенского православия. Эти устремления Никона полностью разделял православный царь. Именно по его указу Воскресенский монастырь был назван «Новым Иерусалимом».[25]
Замысел Никона был воистину космический – сделать Русь новой «Землей обетованной». На путях осуществления этого замысла Никон не только «смирял и наказывал», но и вел большую просветительскую работу. Он собрал богатейшую библиотеку, сам отлично знал Священное Писание, устраивал училища, открывал типографии, собирал вокруг себя ученых людей, строя тем самым новую православную культуру, которая должна была сделать Москву подлинным Третьим Римом.[26]
«Для него православие было строительной силой, и он хотел, чтобы оно проникало во все поры русского государства. Его Третий Рим значительно отличался от Третьего Рима старообрядцев, видевших в формах русского православия, как оно сложилось до Никона, последнее слово и критерий истины. Никон не сливал, подобно им, православия с обрядностью и церковного общества с политическим. Общество церковное было для него шире политического и призвано служить вехами для последнего, с целью его улучшения и преображения. Он отвергал Аввакумовское отчуждение от науки, выразившееся так метко в словах Аввакума: “Еллинских борзостей и риторских не текох, но пребывал в учении благодатного закона”, или “вера потреба ко спасению, а не риторика и грамматика”; Аввакум называл философов греков и малоросов “песьими сынами”, а Никон заводил библиотеку с сочинениями греческих и римских классиков, мощной рукой стремился к насаждению школ, типографий, выписывал киевских ученых для переводов книг, устраивал школы художественной иконописи, заводил новые производства, и наряду с этим заботился о благолепии Богослужения, уничтожил единогласие, ввел киевское пение в церквах».[27] Греческие священники, находившиеся тогда в Москве, называли патриарха Никона «вторым Златоустом».[28]
Свою миссию он ставил в один порядок с миссией православного царя. Алексей Михайлович Тишайший – сам деятель государственного масштаба, хорошо понимал, с личностью какого полета свела его судьба. По воспоминаниям современников, скромный и набожный
Соловьев С. М. История России с древнейших времен // Соловьев С. М. Сочинения: в 18-ти кн. М., 1991. Кн. VI. Т. 11–12. С. 221.
Послесловие // Известие о рождении и воспитании и о житии святейшего Никона – патриарха Московского и всея России. М., 1997. С. 222.
Зызыкин М. В. Указ. соч. С. 17.
Соловьев С. М. Указ. соч. С. 229.