По ту сторону Разина. Патриарх Никон и крестьянская война 1670–1671 годов. Алексей Малышев
до самой смерти не исключал возможности примирения с опальным патриархом. По свидетельству Ясского архимандрита, также приравнивавшего Никона к Златоусту, даже в период суда над Никоном царь ночью, тайком от бояр, посещал опального патриарха.[33] Никон, будучи в ссылке, получал от царя деньги и дорогие подарки и не терял надежды на возвращение до тех пор, пока не умер наследник Алексей Алексеевич, а настоятель Ферапонтова монастыря не донес на контакты Никона с донскими казаками.[34]
Патриарх имел большое влияние на царя и пользовался этим влиянием, любил Алексея Михайловича и искренне считал, что православный царь в делах духовных так же подвластен своему патриарху, как и простые смертные. Его тезис о том, что «священство выше царства», нельзя объяснять только каким-то особенным властолюбием Никона, а именно его осознанием того, что через патриарха вершится воля Бога, действует Провидение. Никон прямо установил тот тезис, что если «Царство не чтит Церкви и священства, то непрочно стоит».[35] И, как показало время, оказался прав.
Алексей Михайлович, по христиански смиренный, говорил: «Мне, грешному, здешняя честь, аки прах».[36] И, безусловно, отдавал должное власти патриаршей. Неслучайно царь настоял на принятии Никоном титула великого государя, который до него носил только патриарх Филарет, и то по праву отца царя Михаила Романова. Из-за этого патриаршего титула иерархи русской церкви стали называть себя «государями» и говорили: «Мы суду царскому не подлежим, судит нас сам патриарх».[37]
Этот титул мы еще вспомним в нашем повествовании, а пока добавим только, что ношение подобного титула потом вменяли Никону в вину его недруги. Но он, несомненно, не вкладывал в этот титул того понятия, какое оный имеет для царя. Никон полагал себя великим государем царства духовного, считая себя «самым первым рабом Божьим». А вот примат этого духовного царства над царством земным для него был непреложным. Тем не менее в мирской жизни употребление Никоном такого титула свидетельствовало именно о двоевластии на Руси, и неслучайно историк писал, что «тон грамот Никона прямо указывал на двоевластие…»[38]
Строя новую идеологию, Никон, сам потомок вчерашних язычников, сделался яростным гонителем язычества. Для православных же он старался быть образцом служения Богу, ревностно соблюдал все предписания своей религии, жестко требуя того же от подчиненных и приближенных. Во время своего послушания на Соловках будущий патриарх, кроме общего келейного правила, ежедневно прочитывал всю Псалтырь и клал по тысяче земных поклонов.[39] Будучи патриархом, питался простой пищей вместе с другими монахами, носил простую одежду, участвовал наравне со всеми в строительстве и заготовке продовольствия для нужд братии. Во время постов «проводил жесточайшую жизнь» в отшельничестве, творил молитву со многими поклонами, уделяя сну не более трех часов в сутки.[40]
Подвижничество
Карташев А. В. Указ. соч. С. 204.
Соловьев С. М. Указ. соч. С. 264.
Зызыкин М. В. Указ. соч. С. 7.
Алексей Михайлович // Энциклопедический словарь. Изд. Брокгауза и Ефрона. Т. I. А – Алтай. СПб., 1890. С. 417.
Карташев А. В. Указ. соч. С. 142.
Соловьев С. М. Указ. соч. С. 190.
Карташев А. В. Указ. соч. С. 134.
Известие о рождении и воспитании и о житии святейшего Никона – патриарха Московского и всея России. М., 1997. С. 86–87.