Грёзы. Ани Закари
Так и гангрену можно заработать.
– Десятого, как младенец новорожденный будешь, только достану одну вещь. И все готово к ритуалу. Роман Нагаи.
– Какому ритуалу?
– Узнаешь.
Откинулся на спину и закрыл глаза ладонью, согнув локоть на голове.
– Что это тебе даст? Ты станешь счастливее и почему Ро… – чуть не оговорился. – Что я сделал, в чем провинился?
– Узнаешь, меньше, чем через сутки.
Снова тишина. Молчали оба.
Временами начинал стонать от боли, прикусывая свой кулак. Болело так, что пот тек по вискам, как в душе вода. Она подходила, водила ладонью, отправляя тело в невесомость. Затем прикладывала, что-то холодное непонятной консистенции к больной ноге, от этого и воняло так, что порой меня оглушало от вони, а не от боли, которая спустя сутки и правда стала затихать, и я наконец уснул, не чувствуя приступов.
День 6
Три щелчка над головой, открываю глаза. Она снова стоит рядом. За окном тьма.
Бездумно поворачиваю голову в ее сторону.
– У тебя слюни протекли изо рта, – прошептала она.
– Чего тебе еще. Я еще не умер? Надеюсь, когда умру тебя там не увижу.
– Какой смысл ты закладываешь в слово жизнь?
– Не видеть тебя, открывая глаза – это для меня жизнь.
– Мир – это призма. Ты то, через какую призму смотришь.
– Я хочу видеть мир, где нет таких как ты.
– Скоро увидишь, – хитро отвела она глаза.
– Очень страшно.
– Пора. Садись.
Она вытягивает ладонь над моей головой и ведет вниз к ноге, снова опираюсь на локоть. Пытаясь запомнить, все, что она делает. Поднесла руку к щиколотке, подержала над ней, ведя кругами по часовой стрелке, что-то шепча. Затем начала снимать полотенца и тряпки, которыми была завернута нога. Недоумевал, неужели от них такая тяжесть, а вонь, наверное, нога гниет.
Скинув около десяти тряпиц разных размеров. Мой взор привлек сгусток, чего-то черного. Она схватила рыхлый кусок и приподняла, неимоверный смрад охватил все помещение, даже она нахмурила чуть вздернутый нос, поднесла к печи и бросила в пламя, которое резко затрещало, а потом затухло, через мгновенье вспыхнуло.
– Что это было?
– Плоть, – ответила она.
– Надеюсь не человеческая? – в страхе спросил я.
Подойдя снова к ноге, резко схватила стопу и согнула пальцы вперед, затем вытянула, потянув за большой палец.
– Как ты восстановила кость? – ликовал я недоуменно.
– Рано радуешься, еще неизвестно, какие лишения тебе подготовила судьба. За то, что сделал.
Мои глаза удивленно забегали по ее лицу…
– Если это смерть, то хотя бы отрави.
– А ты отравил кого-то?
– Нет…
– Ну…
Ее перебил стук в дверь, она резко подошла и отворила ее. Повеяло болотистой гнилью. Я никого не заметил за ней, но отчетливо слышал женский голос с хрипотцой, она вытянула руку, затем сжав кулак убрала в карман и захлопнула дверь, со словами: «добра