Сказители. Утхит Хемамун
что так было записано в их официальных документах. Они пользовались этими документами, чтобы оправдать свою ненависть и свои предрассудки, не осознавая, что понятие гражданства пришло много позже. Вы же все люди, у всех вас одинаковая красная кровь, и вы в равной степени обречены проделать один и тот же путь: рождение, старость, болезнь и смерть.
Вы помните деревню Тхап Кванг, где находится пещера с наскальными изображениями Бодхисатв? Я уже сказала вам, что тот ампхё назвали в мою честь в ту пору, когда я была оленем, дожидавшимся отшельника у входа в пещеру. Впоследствии, когда в той деревне поселились в основном лаосцы, ее название изменилось на деревню Лао. Что, впрочем, неудивительно, это название послужило поводом для конфликта между жившими там людьми, поэтому название Тхап Кванг решили вернуть.
Вот что я вам скажу: это не единственное поселение, чье название отчасти имеет отношение к моей личной истории. Но пока хватит. Поговорим об этом позже.
А теперь давайте вернемся к тому моменту, как я стояла у берегов реки Пасак, возвратясь из города Кхиткхин. Стараясь держаться подальше от того места, где я оставила сомнительного человека с лодкой, я пошла другой дорогой и шагала, покуда не добралась до околицы деревни Пай Лом-Ной. Покуда я бродила по густым джунглям, вечернее небо подернулось тьмой, поглотив и меня. Я решила остановиться на ночлег на берегу реки, а на рассвете снова отправиться в путь.
К вечеру джунгли наполнились множеством звуков: стрекотом сверчков и прочих насекомых, стоном и ревом животных, хлопаньем крыльев. За кустами маячили чьи-то тени, а дикие звери, вышедшие на охоту, сверкали красными глазами. Я не боялась, поскольку нашла укрытие под огромным тиковым деревом. Под ним царила тишина, и я слышала только ласковое и нескончаемое журчание протекавшей поблизости реки.
Но вдруг до моих ушей донесся чей-то далекий крик. Он становился все ближе и ближе, и вскоре я поняла, что это кричала женщина и что доносится звук с середины реки Пасак. Я встала и, взглянув на реку, увидела ее лежащей верхом на всплывшем бревне. Странное было зрелище: бревно не шевелилось, несмотря на течение, а эхо ее криков летело вверх, словно прорезая джунгли насквозь.
Я вышла на берег и позвала ее.
– Моя дорогая, что вызвало у тебя такую горькую печаль, что ты плачешь посреди реки?
Женщина на мгновение умолкла и взглянула на меня, после чего коротко всхлипнула.
– Прошу тебя, подплыви к берегу, дорогая, чтобы мы могли поговорить, – сказала я ей.
От ее странной позы почему-то было тревожно. Бревно было огромное, но при этом было совершенно неподвижно и без труда удерживалось на поверхности невзирая на мощный поток воды. «Эта женщина, – подумала я, – вероятно, дух-хранитель этого тикового дерева».
Она приняла мое приглашение и вдруг появилась прямо передо мной. Ее лицо было скрыто длинными вьющимися волосами, но вот она убрала волосы, заткнув их за уши,