Избранное. Том II. Георгий Мосешвили
align="center">
I
Неспешно – время не стоит
на месте – идёшь по направлению
на север
без компаса – а в небе облака
почти что спят,
а под ногами клевер
цветёт
и вдалеке течёт река.
И ты идёшь – и нет вокруг
волненья,
и листья на ветвях не шелестят,
затем что ветра нет.
Поёт
безвестной птицы голос.
Вот вода,
но это не река – почти ручей
ничей.
Затишье за собой ведёт
на поводу
грозу.
Реки нет и следа,
ковыль
напоминает спелый колос,
четыре озера
раскинулись
внизу.
II
Вот мы и снова
на воле
недалеко от небес.
С одной стороны
бескрайнее поле,
с другой —
бесконечный лес.
Ни слова —
спит тишина.
Как бы не разбудить…
Ничья дорога,
ничья страна.
Стоит лишь затаить
дыханье – и ты поднимешься
ввысь,
бросив последний взор
в вечность,
в которой и смерть
и жизнь —
сон четырёх озёр.
III
Чем дальше,
тем бережней,
тем осторожней ступаешь.
Вот кажется, ветер проснулся
и бросился прочь.
Здесь время исчезло.
Как странно, что не замечаешь,
какое сегодня число,
и невольно ещё различаешь,
что на небе…
Памяти Высоцкого
Не скончался,
не умер,
он просто ушёл.
Так уходят минуты
и годы.
Так бессмертная юность
уходит из школ
на войну
ради смертной свободы.
Так уходит любовь
и весна за весной,
так уходит
и молодость тоже.
Чтоб вернуться
принявшею облик
иной,
чтобы ближе нам стать
и дороже.
Так уходят поэты
из дома:
пора!
Велика их святая
беспечность.
У поэзии нет
ни кола ни двора,
только перья, бумага
и вечность.
Их ни зависть,
ни жадность
с тугою мошной
не удержит —
им путь уготован.
У поэзии нет
ни гроша за душой,
есть одно лишь бесценное
Слово.
Слово сказано.
Песенка спета.
Печать
наложили, чтоб эхо
молчало.
Но поэта
заставить нельзя
замолчать,
даже если
его и не стало.
Жжёт огонь
наши души,
молчанье нам лжёт.
Мы живём,
к тишине приготовясь.
Нам остались лишь песни,
в