Пират. Владимир Александрович Сединкин
в пользу классических пуль. И не пожалели. Поэтому надобность в хороших стрелках с годами не переводилась.
– Отлично, прапорщик, – похлопал я по плечу вытянувшегося передо мной унтера. – Принимайте под своё начало наших пулемётчиков. Степан Петрович, а вы давно в армии?
– Так почти всю жизнь, господин поручик, – ответил Неприведибеда, опуская пулемёт на землю. – Как записался в восемнадцать годиков в 223-й пехотный, так и ползаю по империи с этой штуковиной. Сейчас-то мне уже пятый десяток пошёл.
Валера рядом уважительно покачал головой. Что тут сказать? Настоящий ветеран.
– Объявляю вам благодарность за отличную стрельбу. Поговорю с ротным. Чтобы с занесением в личное дело. Отдыхайте.
– Рад стараться, господин поручик! – щёлкнул каблуками прапорщик и подмигнул замершему у деревьев Кащею, от нечего делать болтавшемуся по полигону вместе с нами.
* * *
Незабудка по секрету сообщил мне, что 7-му драгунскому с лёгкой руки Его Величества присвоили литеру «Б». Что это за «Б» такое? Буква эта означала принадлежность полка к частям постоянной готовности. Не гвардия, конечно, но получали такой статус подразделения, побывавшие в пекле, выстоявшие и приобретшие немалый опыт.
Вот же радость подвалила! То-то, я смотрю, денежки к нам потекли рекой. Премии, новые казармы возводить начали (хотя и старые были вполне себе), шагоходы с нуля прибыли (в недавно возведённый ангар), а ведь раньше ждали годами. И не какое-то там старьё, а последние модели – «Барсуки-М» и «Кочевники». Дюжиной машин пока командовала Петрова, однако полковнику обещали в скором времени прислать офицера званием повыше, который и возглавит пилотов.
Такое внимание к нашему полку многих обрадовало. Кроме меня. Неужели только я понимал, что и спрос с нас явно будет больше? Иначе зачем бы к нам прикрепили эскадрилью истребителей Бестужева. Бесплатный сыр, как известно, только в мышеловке бывает.
Нет, не думайте, я трусом не был. Служить был горд и жизнь отдать за империю готов, но служба службе рознь.
С недавних пор Романов стал ходить на тренировки моего взвода. Просто придёт, сядет и смотрит. Иногда в компании своего заместителя Румянцева, чаще один.
Всё дело был в том, что я натаскивал своих ребят по схеме «Т301». Если занятия других рот полка продолжались с раннего утра до обеда, то мой взвод после обязательного сончаса возвращался на полигон в три, продолжая упражняться до половины шестого. Естественно, что занятия я чередовал таким образом, чтобы парни не слишком выматывались.
Незабудка мне этого не запрещал, при условии, что бойцы согласны. Унтеры и ефрейторы мои были «за», новобранцев никто особо не спрашивал.
В основном я налегал на занятия по выносливости, стрелковую подготовку и ведения боя в городских условиях. Мы даже специальный мини-полигончик без крыши из подручных материалов сделали, чтобы я, находясь на втором этаже казармы мог наблюдать за действиями своих солдат. Нет, конечно, можно было бы выехать на настоящий полигон и поработать