Снег. Джон Бэнвилл
не хотелось об этом думать.
– Лоулесс, говорите, такая была у него фамилия?
Полковник Осборн, хмуро глядя на мертвеца, кивнул:
– Именно так, отец Том Лоулесс – или просто отец Том, как все его называли. Очень востребован в этих краях. Выдающийся персонаж.
– Значит, друг семьи?
– Да, частый гость нашего дома. Часто выбирается из своего обиталища в Скалланстауне и бывает у нас – то есть теперь, полагаю, следует говорить «бывал у нас». У нас в конюшне стоит его лошадь – у меня ведь целая свора килморских гончих, так что отец Том никогда не пропускал ни одной верховой прогулки. Очередной выезд планировался как раз вчера, но выпал снег. Он всё равно заехал к нам на огонёк и остался поужинать, а мы предоставили ему ночлег. В самом деле, не ехать же ему домой в такую непогоду! – Он снова опустил глаза на труп. – Хотя, глядя теперь на то, что сталось с беднягой, я горько сожалею, что не отправил его восвояси, невзирая на снег. Ума не приложу, кто мог сотворить с ним такую ужасную вещь. – Он слегка кашлянул и смущённо пошевелил пальцем, указывая в сторону промежности мертвеца. – Я как смог застегнул ему брюки – из соображений приличия. («Вот тебе и неприкосновенность места преступления», – с тихим вздохом подумал Страффорд.) – Когда будете осматривать тело, увидите, что они… в общем, беднягу оскопили. Варвары.
– Они? – переспросил Страффорд, приподняв брови.
– Они. Он. Не знаю. Подобное часто приходилось видеть в старые времена, когда они боролись за свою так называемую свободу, а сельская местность кишмя кишела головорезами всех мастей. Насколько можно судить по этому досадному происшествию, то, должно быть, кто-то из них по-прежнему рыщет по округе.
– Так вы думаете, что убийца – или убийцы – проник сюда снаружи?
– Ну что же вы, ради бога, мил человек, ну не думаете же вы, будто такое мог совершить кто-то из домашних!
– Значит, в дом кто-то вломился? Есть ли следы силового вторжения – разбитое окно, сломанный дверной замок?
– Не могу знать, не проверял. Разве это не ваша работа – искать улики и так далее?
Полковнику Осборну на вид исполнилось около пятидесяти, он был худощав и мускулист, со щёточкой усов под носом и колкими, льдисто-голубыми глазами. Он был среднего роста и выглядел бы ещё выше, если бы не явная колченогость (возможно, сардонически подумал Страффорд, заработанная именно в ходе всех этих выездов на псовую охоту) – так что передвигался он странной походкой, как-то вперевалку, словно орангутан, у которого что-то не в порядке с коленными суставами. На нём были начищенные коричневые туфли, трикотиновые брюки с остро утюженными стрелками, твидовая охотничья куртка, рубашка в клетку и пятнистый галстук-бабочка приглушённо-синего оттенка. От него пахло мылом, табачным дымом и лошадьми. Также он сверкал лысеющей макушкой, а несколько прядей песчано-рыжих волос, густо намазанных маслом и яростно зачёсанных с висков, сходились на затылке в своего рода заострённый хохолок, похожий на кончик хвоста