Октябрический режим. Том 1. Яна Анатольевна Седова
Манифест 20 февраля 1906 г. тоже не упоминал о каком-либо изменении существа Самодержавной власти и толковался монархистами в благоприятном для них смысле. «Самодержавие на Руси сохранено, – писало «Русское знамя». – Вот глубоко-важный смысл этого манифеста, отныне ставшего основанием дальнейшей жизни Русского государства и примирившего возвещенные манифестом 17 октября начала свободы с историческим укладом русской государственной жизни!».
Манифест 23.IV.1906, сопровождавший опубликование новых Основных Законов, содержал знаменательные для монархистов слова: «Установив новые пути, по которым будет проявляться Самодержавная власть Всероссийских Монархов в делах законодательства, Мы утвердили Манифестом 20 февраля сего года порядок участия выборных от народа». Наконец, опровергался и четкий конституционный смысл самих Основных Законов, оставивших за Монархом «Верховную самодержавную власть» (ст. 4), которая, следовательно, при необходимости «может стать выше закона». Провозглашенное в ст. 7 «единение» с законодательными учреждениями, в котором Государю надлежало осуществлять законодательную власть, еще не означает равноправия всех трех органов и разделения между ними власти Верховной – источника всех властей. «Г. Совет и Г. Дума – суть создания Государя Императора, они существуют только в силу его велений». «Единение» сводится лишь к тому, что обеим законодательным палатам предписывается обсуждение законодательных предположений, восходящих на утверждение Верховной самодержавной власти (первые статьи Учреждений Г. Совета и Г. Думы). Таким же образом толковалась ст. 86. Даже сохранение слова «неограниченный» в ст. 222 Зак. Осн. использовалось монархистами как аргумент в свою пользу.
Все подобные толкования – это лишь попытка крайних консерваторов не оказаться «большими роялистами, чем король». Монархисты не могли, не потеряв своего имени, повернуть налево следом за Монархом. Поэтому им оставалось лишь отрицать очевидное.
Путаница
Недоговоренность манифеста 17 октября заставила ломать вокруг него копья. Бесконечные споры порождали путаницу. В Ялте духовенство всерьез спорило на благочинническом съезде, нужно ли теперь поминать Государя «Самодержавным», а алуштинский священник даже перестал так поминать, за что попал под запрет.
«Наше государство потеряло свой паспорт», – сокрушался «Свет», а «Речь» уточняла, что оно «живет по двум паспортам, и оба фальшивые».
У нас «есть конституция, посколь Его Императорскому Величеству это угодно», – эта шутка лучше всего характеризует двусмысленное положение Российской Империи после 1905 г.
Заем по ликвидации войны
До созыва Г. Думы правительству приходилось дорабатывать по старым началам. Не откладывать же дело, ожидая его утверждения будущим народным представительством! Одним из таких важнейших вопросов, решенных помимо Г. Думы, стал вопрос о заключении в Париже займа по ликвидации войны. Либералы,