Грань искупления. Анастасия Стер
предлагали.
– Мы от этого не теряем ничего. Зато на земле Калифорнии, при хорошем исходе, и у вас, и у нас будут развязаны руки. А подобное мы предлагаем потому, что обратились к вам за помощью, и все это – способ показать важность вас и честность нас.
– Ты же понимаешь, что моя территория находится во Флориде, да? Представь мысленно карту США. Расстояние между Калифорнией и моей землей просто огромное, поэтому риск для меня неоценимо большой, – Николай прищуривается, глядя на Джулари.
– Нью-Йорк – восток, а Калифорния – запад. Нас разделяет практически все Соединенные Штаты, но мы позаботились о поставках к нам. Сейчас пути перекрыты из-за того, что Нуэстра, мягко скажем, хочет пустить нас на корм для собак, но все же ходы есть. И именно поэтому мы берем поставку на себя – знаем, как это провернуть, и остаться незамеченными. Риска снова нет. И, кстати, мой Дон все еще ждет ответа.
– Ну, допустим, – прокашлявшись говорит Николай, залпом добивая остатки янтарной жидкости. – В чем твоя мотивация?
Он смотрит на Джулари и я напрягаюсь, потому что срабатывает инстинкт защиты своей женщины. Я понимаю, к чему он ведет, и знаю, что сейчас Украшению придется раскрывать себя. Краем глаза вижу, как моя жена лениво смахивает пепел с сигареты, и только после этого спокойно отвечает:
– Я бывший Агент ФБР Калифорнии.
Короткий и лаконичный ответ вызывает переглядывание у русских, и быстрые фразы на их родном языке. Один только Николай слегка косит взгляд, но быстро возвращает его обратно, не говоря при этом ни слова. Все мои солдаты расправляют плечи, потому что непонимание ситуации напрягает. Я замечаю, что они, подобно хищникам, готовы напасть в любую секунду. Их внимание направлено на меня, в ожидании сигнала.
– Говорить можно только на английском, – вкрадчиво произношу я, оглядывая всю эту компанию. – Можем перейти на испанский, если этот язык вам надоел. Неуважение ко мне и моей Семье карается. Быстро и жестоко.
Я не позволю вводить нас в заблуждение даже обычными фразами. Мое предложение о союзе действительно не вечное: я готов пожертвовать блестящим планом моей жены, но отстаю нашу честь.
– Прекратить, – бросает Николай, практически рыча в сторону своих людей. И вот теперь я уверен, что он не хочет отказываться от нашего предложения: слишком хорошая прибыль на кону.
Я упираюсь глазами в одного из русских солдат, потому что замечаю странный блеск в его взгляде, который он бросает на Джулари:
– Это моя жена, ублюдок. Советую даже не дышать в ее сторону, – произношу медленно и тихо, чтобы он точно понял мои слова.
– Я… Я просто наконец-то понял, кого она мне напоминает. Ты же Джулари Кларк, да?
– Кабальеро, – отвечает Украшение, туша сигарету. – Кларк умерла на улице Трэйси после предательства своих же коллег. Еще есть вопросы о моей мотивации?
– Шавка системы навсегда остает…
Он не успевает договорить фразу, потому что пуля моего пистолета