Вершители судьбы. Ева Шембекова
докатился до стены, взбежал по ней, оттолкнулся и снова приземлился уже на ноги. Ребята смотрели на него, открыв рты. Впрочем, и у меня тоже челюсть упала. Не, я знала, что оборотни намного сильнее, ловчее и быстрее людей. Но одно дело знать, а другое, когда это на твоих глазах проделывает твой друг!
– Надеюсь, теперь всем понятно, почему Чёрный не сдаёт нормативы? – в полной тишине проронил физрук. – Алексей, будь добр, поставь опору на место. Девочки, в очередь. Мальчики на перекладину! Отрабатываем подтягивания.
Ну, вот и очередной миг моего позора. Я пристроилась в конце очереди, прячась за спинами одноклассниц. Впрочем, слабую надежду на то, что физрук меня не заметит, вдребезги разбила Лика.
– Ой, Фирсанова! Отойди и не позорься! – издевательски громко пропела она и эффектно откинула назад длинную, золотистую косу. – Все равно, не сможешь!
Злость вскипела в душе в один миг. Да, я не самая ловкая, но зачем же вот так тыкать носом?
– Ничего, я попытаюсь! – огрызнулась я, прищурившись.
– Ну-ну, – снисходительно фыркнула Лика и направилась на старт, растолкав всю очередь. – Смотри, как это делают профессионалы!
– Измайлова, нос не задирай, а то споткнёшься! – ехидно крикнул с перекладины Лёшик.
И именно в этот момент Лика начала разбег. Однако, самоуверенность её подвела. На последнем шаге она промахнулась. Нога попала на самый край опоры-мостика и соскользнула. Лика с воплем боли неловко завалилась на пол.
– Измайлова! – простонал физрук. – Ну, ты меня просто убила! Наповал! Ну, как можно промахнуться мимо опоры?!
– Тоже мне, профессионалка! – ржёт Лёшик.
– Это Чёрный виноват! – стонет Лика, отползая на скамейку. – Он под руку крикнул! Точно, сглазил!
– Чёрный дело говорил, – вздохнул физрук, ощупывая лодыжку Лики. – Под ноги смотреть надо, а не нос задирать! Так, вывиха нет. Просто небольшой ушиб. Посиди пока на скамейке. Если до конца урока не пройдёт – пойдёшь к медсестре, ясно? – он поднялся и повернулся к нам. – Так, кто там следующий? Семенова? Давай.
Света Семенова показала Измайловой язык и вышла на старт. А я неожиданно ощутила какую-то бесшабашную, внутреннюю уверенность. Я смогу! Я попробую! Я перепрыгну этого гадского "козла" хоть даже для этого придётся расшибиться в блин! И я смотрела, наблюдая, как двигаются другие девчонки. Вспоминала, как занималась у Жданова и смотрела. Сначала на Свету Семёнову, потом на Валю Рыжову, Катю Мещерякову, Юлю Бондареву. А потом физрук посмотрел на меня.
– Ну, давай, Фирсанова, – скорбно вздохнул он. – Хотя бы попытайся! Ну? Смелее, он не брыкается.
Лёшик заржал, едва не навернувшись с перекладины, и неожиданно подмигнул мне.
– Давай, Фирсанова! Прыгни, как вчера у Жданова!
Вчера. Я улыбнулась, неожиданно ощутив уверенность уже настоящую. Вчера, удирая от Лёшика с крапивой, я умудрилась от страха перепрыгнуть через колючую, ежевичную изгородь, которая разделяла двор на несколько тренировочных площадок. А, ведь, "козёл" будет пониже ежевики! Куда, как ниже! Я вышла