Геката. Альберт Олегович Бржозовский
узнала об этом.
– А где же он?
Я немного помолчал, осмотрел коврики задних пассажиров, на которых липко поблескивала болтовня нашего недавнего попутчика, и сказал:
– Наверное, у Луи.
– Бродяжий ублюдок! – Она вспыхнула и положила ладони на затылок.
Лэйла сказала себе: «Тише, дорогая. Посмотри, как птички пляшут на ветвях, на ветвях. Знают птички песню нашу про тебя и меня. Мы однажды вмести с ними полетим, полетим над деревьями большими. Кто нам запретит?»
Лэйла попыталась успокоить себя, но из этого ничего не вышло, и она стала захлёбываться. Страх забрал у ее тела силы для такого легкого процесса – дыхания. В клёклом скрипе ее трахеи я услышал слова: «Вдохни в меня». Мне уже приходилось ее целовать, поэтому я без колебаний вжался в ее рот своим ртом и вдохнул в Лэйлу Баньяру. Ее грудная клетка расправилась, как воздушный шарик, но потом снова сжалась. Лэйла положила ладони на мой затылок и снова вжала свой рот в мой. Я вдохнул через нос, и отдал ей дыхание. Она все ещё пахла блюдом, которое нужно было есть руками. Хоть оно и было вкусным, но теперь его запах вызывал у меня неприязнь, так как я был сыт. Лэйла стала дышать сама. Очень несмело и хрупко, но сама. «Вызови аптеку, – сказал она, – мне нужен баллон». Я позвонил в СМФ и назвал адрес кафе «Красный слон».
Луи:
«Давайте не будем уподобляться моралистам. Я не лицемер, и поступил по справедливости. Можно назвать это компенсацией морального ущерба. К тому же, откуда мне было знать, что лежит в этом рюкзаке? Может быть, там оказалось бы бесполезное тряпьё или дорожный перекус. В этом случае риск был бы неоправданным. А от кислорода можно словить неплохой кайф».
– У меня нет денег на баллон, – робко сказала Лэйла.
– У меня тоже.
Я ответил таким тоном, которым обычно окрашивают фразу «Мы так похожи!» Вечер все больше походил на свидание, но им не являлся, поэтому мне не было стыдно признаваться в лёгком кошельке. Тем не менее, я вышел из машины и из неловкого молчания. Ветер бесчинствовал, перебирал провода, рвался в окна, качался на фонарях, шумел и гасил зажигалку, которой я чиркал у сигареты. Он принёс скользкие зелёные блики мигалок из-за поворота и вслед за ними появился фургон СМФ. Я поднял руку, и ветер тут же ухватился за неё. Он хотел отвести меня домой. Я хотел, чтобы он отвёл меня домой – туда, где нет ничего интересного. Фургон остановился у бордюра и стекло водительской двери опустилось прямо передо мной.
– Здрасьте! Чем помочь? – На бейджике было написано: «Тайт Слинкер. Служба Мобильной Фармацевтики», – вам бы двигаться в туннель, мистер. Ща грянет.
– Да… – потянул я, оценивая крепкость швов и плотность ткани униформы Тайта Слинкера, – Мне нужен кислородный баллон…
– Порция, мистер? Литр? Пять литров? Двадцать?
– Литр.
Тайт Слинкер змеино скользнул в кузов фургона – внутри был проход прямо с водительского места, точно, как в самолёте.
– Литра нету, мистер, –