Фасолевый лес.
про то, как женщина сорок лет спала в одной постели со своим мертвым мужем. То же самое было в «Психо» у Хичкока, где Норман Бейтс мумифицировал свою мать, чтобы та не сгнила. Правда, он был чучельник. У индейцев тоже есть способы сохранять мертвецов. Я что-то читала про индейские мумии на Западе. Их находят там в пещерах. Я приказала себе успокоиться. Глаза-то у ребенка были открыты, когда эта женщина посадила его в машину. Хотя, с другой стороны – ну и что? Он, вроде, и не моргал? Так… И что мне полагается за то, что я перевезла мертвого индейского ребенка через границу штата?
Через некоторое время я почувствовала запах мокрой шерсти.
– Слава небесам! – пробормотала я. – Видно, ты все еще живой!
Я планировала поспать в машине, но, понятно, в мои планы не входил замерзший мокрый ребенок.
– Да, это уже серьезно, – сказала я, обращаясь к нему. – Найдем телефонную будку, придется звонить один-восемьсот-Господу-нашему…
Первая телефонная будка, к которой мы подъехали, находилась снаружи мотеля с энергичным названием «Мустанг». Я медленно поехала вдоль его фасада, всматриваясь в то, что виднелось внутри, но парень за стойкой мне не понравился – от такого ничего не добьешься.
Дальше в ряд стояли еще несколько мотелей, которые через стеклянные фасадные окна, похожие на телеэкраны, заливали светом обочину шоссе. В некоторых из них на ресепшене никого не было, а вот в «Сломанной стреле» за стойкой стояла седоволосая женщина. Бинго!
Я припарковалась под неоновым изображением стрелы, которая то ломалась, то снова становилась целехонькой, и вошла в вестибюль.
– Здравствуйте! – сказала я. – Хорошего вам вечера. Холодновато сегодня, верно?
Женщина оказалась старше, чем выглядела снаружи. Руки у нее дрожали, когда она оторвала их от стойки, а голова покачивалась – так, словно она говорила «нет» кому-то, кто притаился, невидимый, у меня за спиной.
Но там, понятно, никого не было. Это просто возраст, поняла я. Женщина улыбнулась.
– Зима идет, – сказала она. – Куда деваться?
– Согласна.
– Долго ехали?
– Слишком долго, – кивнула я. – У вас симпатичное местечко. Радует глаз. Вы хозяйка?
– Мой сын – хозяин, – сказала она, покачивая головой. – Я здесь сижу по ночам.
– Семейный бизнес? Понятно.
– Да, что-то вроде этого. Мы тут с невесткой занимаемся уборкой, а дела ведет сын. Он работает на мясокомбинате в Понка-Сити. Мотель у него – приработок.
– Надеюсь, вы сегодня не забиты под завязку! – пошутила я.
Женщина рассмеялась.
– Такого не было со времен президента Трумэна.
Она медленно перевернула несколько страниц регистрационной книги.
– И что – здесь и впрямь останавливался президент Трумэн? – спросила я.
Женщина подняла на меня взгляд. Ее большие глаза плавали в озерцах толстых очков, словно огромные головастики.
– Не думаю, детка. Я бы такое запомнила.
– Мне кажется,