Позывной Леон 2. Артем Стрелец
желания продолжать разговор, не пытался проникнуть в мои мысли, дав мне ту редкую возможность просто быть. Часть меня сжалась от напряжения, готовясь к подвоху, другая же, измотанная и разбитая, испытала пугающее облегчение.
Я доел остатки еды, даже не почувствовав вкуса, не осознавая, когда именно сжевал последний кусок хлеба, затем осторожно придвинул к себе чашу с отваром. Пар ещё поднимался над её краями, запах был терпким, глубоким, с лёгкими нотками горечи и чего-то травяного, напоминающего аптечные настои, которыми меня когда-то пытались лечить в старой жизни, ещё до всего этого кошмара.
На вкус он оказался странным, тягучим, густым, напоминающим старый бабушкин кисель, который готовили где-то в далёком детстве, когда мир ещё был другим. Напоминание всколыхнуло что-то внутри, но я не позволил себе зацепиться за это, подавил любую попытку воспоминаний подняться на поверхность.
Я выпил всё до последней капли, медленно поставил чашу на столик и поднял взгляд на кровать, которая казалась мне чем-то чужим, чем-то, что не принадлежит мне, не должно быть моим.
Я сделал осторожный откат назад, напрягая новые механические конечности, проверяя их, изучая, как они работают, как адаптируются под мои движения.
Я знал, что это должно быть интуитивно просто, тело уже само подстраивалось под движения, но я всё ещё не доверял ему. Осторожно вытянув манипуляторы, я зацепился за каркас кровати, подтянулся, оттолкнулся и, балансируя на паучьих конечностях, взобрался на неё словно на Эверест.
Покрутившись в центре и глядя вниз, я раздумывал, как теперь лечь. Понимание пришло само – всё, что мне оставалось, это довериться движениям тела. Я аккуратно наклонился, медленно опустился на спину, убирая лишние конечности, чтобы они не мешали.
Мне удалось это сделать, и теперь я лежал, как когда-то давно, когда у меня ещё были свои руки и ноги, когда тело было моим, а не собранным из обломков механизмом. Я ощущал под собой жёсткую, но странно удобную поверхность, чувствовал её ровность, её тепло, но сознание всё ещё цеплялось за остатки прежнего кошмара, не до конца веря в происходящее.
Я смотрел вверх, в темноту потолка, в этот новый, чужой мир, который теперь назывался моим жилищем, и пытался принять его. Внутри всё ещё звучало глухое эхо сомнений, но тело начинало привыкать быстрее, чем разум. Оно уже подстраивалось, подчинялось, адаптировалось, позволяя мне чувствовать себя не таким беспомощным, как прежде.
Я не был уверен, что мне стоит расслабляться.
Я не был уверен, что это безопасно.
Но впервые за долгое время я просто лежал, не ожидая боли, не сжимаясь от страха перед следующим ударом.
Я думал, что сон не придёт, что я останусь в этом напряжённом состоянии, не способный расслабиться даже здесь.
Но как только я протянул механические манипуляторы и ухватился за тонкое покрывало, что висело со стены, как только позволил себе закрыть глаза, тьма поглотила меня целиком, забирая в свои вязкие, чуждые объятия.