Позывной Леон 2. Артем Стрелец
даже не мог вспомнить своё имя.
Как выглядела моя мать.
Как я попал сюда.
Они всё стёрли.
Они отняли у меня даже это.
И тогда, в этом зловонном, медленно поглощающем меня чёрном море, появилось нечто.
Свет.
Я его увидел.
Свет – предвестник спасения?
Или смерти?
Обычно свет видят в конце тоннеля, когда человека спасают, вытягивают обратно.
Но у меня…
Это начало конца.
Он приближался.
Становился ярче.
Я слышал шорох.
Плеск.
Будто кто-то перебирает лапками по густой массе.
Что-то плыло.
Ко мне.
Свет поглотил меня.
И в следующий миг что-то мягкое, липкое и тягучее закрыло мне лицо.
Я не мог дышать.
Всё. Конец.
Глава 2
"Меня вернули."
Эта мысль вспыхнула в голове, обжигая сознание, и тут же сдавила грудь ледяным комком. Вернули обратно, в ту самую тесную каменную дыру, пропитанную болью и сыростью, к допросам, пыткам, издевательствам. Я не смог уйти. Не смог умереть. Меня вытащили и снова бросили в этот круг ада, где не существовало ни времени, ни надежды.
Но что-то было не так.
Меня снова тащили, как раньше, пинками и рывками, словно мешок с падалью, но воздух вокруг изменился. Стало холоднее, тяжелее, а вонь – еще насыщеннее, будто гниль здесь проникала в сам камень, просачивалась сквозь поры, вытекала вместе с каплями влаги. Но это был уже не тот застоявшийся смрад казематов. Здесь пахло иначе. Камни подо мной стали грубее, острее, и каждый толчок отзывался болью в спине и затылке, но даже она казалась уже не такой яркой, как раньше.
Я попробовал разглядеть, куда меня тянут, и понял, что нахожусь в какой-то пещере. Тусклый голубоватый свет, исходящий от неизвестных источников, мягко освещал стены, придавая им причудливый, почти неземной оттенок. Он не резал глаза, не давил, не слепил, а наоборот – плавно растекался по влажным камням, скользил по изможденному телу, вызывал странное, забытое ощущение тепла. Я не помнил, когда в последний раз испытывал что-то подобное.
Меня тянули дальше, веревка, грубо затянутая вокруг пояса, впивалась в кожу, оставляя кровавые борозды, но это было ничто по сравнению с тем, что мне уже довелось пережить. Я подскакивал на выступах, перекатывался, ощущая, как камни впиваются в бока, разбитую кожу, но не обращал внимания. Это была не та боль. Это не были раскаленные иглы под ногти, не были иглы в позвоночник, не были холодные скальпели, разрезающие плоть в поисках чего-то, что я сам не понимал. Это была просто боль, обычная, земная, не вытягивающая душу с каждым выдохом.
Если меня поймали и собираются вернуть обратно, значит, эти новые тюремщики ведут себя куда мягче прежних. Пусть даже ненадолго, но оно того стоило. Видеть это место, эти стены, наполненные живым светом, было уже своего рода наградой.
Где-то впереди раздалось хриплое бормотание. Тот, кто тащил меня, остановился, пробурчал что-то себе под нос, передохнул и снова потянул вперед. Судя по его дыханию, путь был не короткий, силы покидали его, и он начинал останавливаться все чаще.
А